— Хлоя и я, мы тоже много работаем. Нам это нисколько не мешает. Мы по-прежнему сильно нуждаемся друг в друге. Все! Я больше не желаю об этом разговаривать.
— А тебе не кажется, что Морин должна сама решать, с кем ей жить и кого любить?
— Конечно. Только ей нужно подсказать, из кого выбирать.
Такого удара в спину Адам не ожидал. Его мать взяла на себя роль свахи, отец с ней заодно... Подумать только!
В этот момент раздался телефонный звонок, положив конец неприятному разговору.
Позже, тем же вечером, когда Морин подъезжала к дому, она вспомнила, что сегодня вся семья собралась вместе, чтобы отметить день рождения одного из родственников. От этой мысли ей стало грустно. Постараться незаметно проскользнуть в комнату? Но как это сделать, когда столько народа?
Не успела она припарковать машину, как мать Адама уже заметила ее и поспешила навстречу.
— О, Морин приехала! Дорогая, не уходи, присоединяйся к нашему скромному столу...
Хлоя подхватила ее под руку и потянула к столу, где уже вся семья была в сборе. Морин попыталась протестовать:
— Хлоя, я не одета к празднику. Я не смогу пережить, если при виде меня все разбегутся.
— Чепуха, — категорично заявила Хлоя. — У нас форма одежды свободная, и твои джинсы будут вполне уместны. Сегодня день рождения Мигеля, и мы все приглашаем тебя присоединиться к нашему скромному ужину.
Морин оглянулась. В этой толпе народа она смогла узнать только Джастину и Роуз, это сестры Хлои, а также Анну, сестру Адама и жену виновника торжества. Сам Адам тоже где-то здесь. Она видела его машину на парковке, правда, что-то его самого нигде не видно.
— Хлоя, по-моему, это не очень хорошая идея, но если ты так настаиваешь...
— Конечно, настаиваю. Давай угощайся. — И, просительно коснувшись ее руки, хозяйка сказала: — Извини, я на минутку отлучусь, необходимо подать десерт.
То, что Хлоя называла скромным ужином, на самом деле, как и ожидала Морин, было настоящее застолье. Стол просто ломился от всяких яств. Запеченные ребрышки. Цыплята гриль. Множество салатов. Она сама не понимала как, но в ее руках оказалась огромная тарелка, наполненная доверху всякой всячиной. Тут же рядом с ней присела пухленькая симпатичная блондинка невысокого роста. Взглянув на нее, Морин сразу поняла, что та находится на последнем месяце беременности.
— Привет, — поздоровалась блондинка. — Я Эмили Дан, кузина Адама и Анны.
Морин улыбнулась ей в ответ.
— Привет, а я Морин. Ну, ты, наверное, обо мне уже слышала.
— Да, Хлоя нам рассказывала про тебя.
— Я ей очень благодарна за гостеприимство.
— О, поверь, она сожалеет, что ты собираешься так быстро покинуть нас. Хлоя любит гостей, почти так же, как и лошадей, ей нравится общаться со всеми.
— Это будет твой первый ребенок? — спросила Морин с невольным трепетом. Вид беременной женщины всколыхнул воспоминания, спрятанные в самый дальний уголок памяти. Ведь время, когда она носила ребенка под сердцем, было самым счастливым в ее жизни.
— Нет, моему первенцу, Гарри, скоро будет два года. Он где-то здесь бегает с отцом. — Эмили улыбнулась и перевела разговор на Морин: — Хлоя рассказывала, что ты из Хьюстона. Ну, как тебе Нью-Мексико по сравнению с ним?
— Климат более резкий, чем я ожидала. А так мне эти места очень даже нравятся.
— Я рада. Может быть, именно здесь ты встретишь хорошего человека, который придется тебе по душе, и тогда ты решишь остаться здесь насовсем.
— Дамы, беру на себя смелость утверждать, что вы, при всем своем желании, не найдете ни единого приличного человека на всю округу.
Морин и Эмили, обе сразу, повернули головы в сторону Адама, ему удалось подойти к ним незаметно. На его плече с блаженным видом восседал белобрысый мальчишка.
— Адам! — запротестовала Эмили. — Не говори чепуху. А как же ты?
Адам сделал непроницаемое лицо.
— Разве кто-то считает меня хорошим молодым человеком? — иронично спросил он.
Эмили прыснула.
— Адам, что за приступ ложной скромности? Да половина женщин в Нью-Мексико считают тебя самым завидным женихом, и ты не можешь идти против мнения большинства, к тому же со стороны видней.
Адам покосился на Морин. Она слегка покраснела, став невольным свидетелем его шутливого разговора с сестрой. Кажется, Морин совсем не рада его видеть. Адама эта мысль задела больше, чем он был готов признать.
