— Ты… — Он снова кашлянул. —Ты выглядишь просто восхитительно.
— Спасибо, — машинально обронила она. — Но что ты тут только что кричал?
— Ничего.
— Могу поклясться, я слышала, как ты сказал: «Гений и специи».
Роберт уставился на нее в полном недоумении. Похоже, телесные страдания окончательно иссушили его мозги, поскольку он совершенно не понимал, о чем идет речь.
— Что это значит? — тупо спросил он ее.
— Понятия не имею. А к чему ты это сказал?
— Я этого не говорил. Я сказал: «Генуе и специй».
— А-а. — Она помолчала и добавила:
— Это, вероятно, прояснило бы кое-что, если бы я знала, что это означает.
— Это означает… — Он запнулся. Она смотрела на него выжидательно и чуть насмешливо. — Это просто научный термин.
— Понятно, — протянула она. — А позволь полюбопытствовать, были ли у тебя причины, чтобы так вопить?
— Да, — ответил он, сосредоточив свой взгляд на ее губах. — Да, были причины.
— Правда?
Он сделал к ней шаг, потом другой.
— Правда. Видишь ли, я пытался отвлечься.
Она нервно облизала губы и покраснела.
— Ах, вот как.
Он подошел к ней еще ближе.
— Но это не помогло.
— Совсем не помогло? — сдавленно пискнула она.
Он покачал головой так близко от нее, что они чуть не потерлись носами друг о друга.
— Я все равно хочу тебя. — Он пожал плечами, словно извиняясь. — Ничего не могу с собой поделать.
Она смотрела на него не мигая. Роберт решил, что это уже не так плохо, и положил руку ей на талию.
— Я искал в твоей двери щелочку, — сказал он. Ее, похоже, не очень удивило это признание.
— Ну и как, нашел?
— Нет. Но у меня богатое воображение. Хотя, — он наклонился к ней и запечатлел на ее губах легкий поцелуй, — оно и не идет ни в какое сравнение с действительностью, тем не менее именно по его вине я нахожусь сейчас в таком… нервном состоянии.
— Нервном? — эхом откликнулась она, глядя на него широко раскрытыми глазами.
— Угу. — Он снова поцеловал ее — нежный поцелуй, слегка волнующий, без страстного огня.
И опять она не сделала никаких попыток отстраниться. Роберт почувствовал, как нарастает в нем желание по мере того как оживают его надежды. Но он обуздал его, понимая, что Викторию нужно очаровать словами, а не только поцелуями. Он ласково коснулся ее щеки и прошептал:
— Можно мне тебя поцеловать?
Она удивленно взглянула на него.
— Но ты ведь только что это сделал.
Он медленно усмехнулся.
— Если говорить формально, то это, — он снова потерся губами о ее губы, — вполне можно считать поцелуем. Но то, что я хочу показать тебе сейчас, настолько отличается от моих предыдущих действий, что называть это поцелуем — просто кощунство.
— Ч-что ты хочешь этим сказать?
Ее любопытство показалось ему забавным.
— Я думал, ты помнишь, — улыбнулся он. Но придется, видимо, освежить твою память…
Он захватил ртом ее рот и впился в нее страстным поцелуем, скользнув языком в ее полуоткрытые губы.
— Вот это.
Он всем телом ощущал, как ее уносит потоком страсти. Сердце ее отчаянно колотилось, дыхание стало частым и прерывистым. Его прикосновения воспламеняли ее — он чувствовал это сквозь тонкую ткань ее платья. Она откинула голову, пока он целовал ее в шею, проложив огненный след из поцелуев к впадинке у ее горла.
Она тает в его объятиях. В этом нет никакого сомнения.
Он провел руками вниз по ее телу и сжал ее ягодицы, привлекая к себе. Его возбуждение теперь стало очевидным, и поскольку она не отшатнулась от него, он принял это за молчаливое согласие.
— Пойдем наверх в мою комнату, — прошептал он ей на ухо. — Пойдем, я покажу тебе, как я умею любить.
Она не стала вырываться из его объятий, но внезапно окаменела в его руках.
— Виктория, — простонал он.
— Не проси меня об этом, — сказала она, отвернув голову.
Он мысленно выругался.
— И долго ты собираешься мучить меня?
Она промолчала.
Он еще крепче прижал ее к себе.
— Долго?
— Ты несправедлив ко мне. Ты же знаешь, я не могу так просто. Это не правильно.
Он выпустил ее так внезапно, что она пошатнулась.
— Нет, это как раз самое правильное, Виктория. Ты просто не хочешь в этом признаться. — Какое-то мгновение он просто смотрел на нее, чувствуя себя слишком несчастным, чтобы заметить боль в ее глазах. Затем повернулся и вышел из комнаты.
