Пока Авраам добежал до амбара, подвода была уже нагружена картошкой, капустой, кулями с пшеном, мукой и даже дровами.
— Гайда, гайда, быстрей садись на подводу, — торопил председатель.
Увидев подводу с продуктами и дровами, Авраам оторопел, сразу не нашел слов благодарности за заботу о его семье.
— Спасибочко, спасибочко, — без конца повторял он. — Не беспокойтесь, я сразу же вернусь, — заверял он.
Давно уже у Авраама не было такого приподнятого настроения. Ему казалось, что он едет домой на большой праздник. Шутка ли, сколько продуктов привезет. А Зельда его такая хозяйка, что надолго растянет их. Муку она придержит на «приварок», а иногда, возможно, и побалует детишек, приготовит им запеканку или блинчики… Но сегодня они наверняка его не ждут. Хорошо, что он заявится неожиданно, да еще с таким добром. Если в доме совершенно пусто, Зельда быстро состряпает что-то вкусненькое, ведь она такая мастерица, все горит в ее руках.
Подвода незаметно подъехала к дому. Илюсик и Мишка услышали грохот колес, подбежали к окошку и радостно закричали:
— Папа! Папа приехал!
Разутые, они выбежали встретить отца.
— Куда вас несет в такой холод?.. А ну-ка марш в дом! Сию же минуту! — рассердился Авраам.
Весело подпрыгивая, дети вернулись в дом и с радостью сообщили:
— Папа что-то привез нам! Он сгружает узлы.
Дети натянули на себя что попало и кинулись опять на улицу к отцу, но Авраам начал уже вносить привезенное добро в дом.
— На, принимай вот, — поздоровавшись, подал Зельде узлы и тут же вернулся к подводе.
— Ой, картошка, капуста, смотри, даже мука! — радовались дети. Они, обгоняя друг друга, побежали навстречу отцу, который еле втащил в дом тяжелый мешок.
— Что ты еще привез? И это все нам? — спрашивали дети.
Зельда сложила узлы в сторонке, посмотрела, что в них, и, ошеломленная, спросила:
— Где же ты нашел такой клад? Неужели это все нам?
Авраам улыбался. Ему приятно было смотреть, как она все еще не может поверить, что все продукты он привез для них.
— Все это комитет мне отпустил…
— Какой комитет? Дай бог ему здоровья. Видно, хороший человек, пожалел наших детишек.
— Комитет — это не один человек, а несколько рабочих, которых мы выбрали, как бы тебе сказать, главными…
— Так пусть они все будут здоровы! Раз они из наших людей, они понимают наше положение и могут нам посочувствовать, — отозвалась Зельда. — А я уж, грешным делом, подумала, что раз ты стал вроде хозяина вместо помещика, то про нас забыл…
— Что ты говоришь, Зельда? Как такое тебе на ум могло прийти?.. — Авраам нежно погладил жену по голове. — Я еле вырвался на полчасика отвезти продукты и повидать вас. Ты представить себе не можешь, что у нас творится…
— А что творится, что без тебя обойтись нельзя? — спросила Зельда. — Даже пан, бывало, отпускал тебя каждую пятницу домой.
— Мы должны навести порядок в своем хозяйстве, — ответил Авраам. — Наш председатель говорит, что мы и рабочие и солдаты, должны и работать и охранять свое добро. Меня же поставили главным над скотом, и я должен следить, чтобы он был вовремя накормлю, напоен, чтобы всюду было чисто и ничего не растаскивали. Как видишь, забот немало.
Прощаясь с Зельдой и детьми, Авраам сказал:
— Если я не так скоро приеду, не волнуйтесь, я не всегда могу вырваться. Председатель комитета обещал, чем только можно будет, помочь нам.
Обратно Авраам вернулся вовремя, как обещал председателю. На следующий день, когда тот пришел в хлев проверить, как идут деда, он добродушно спросил:
— Ну, ты был дома?.. Как жена, детишки? Они довольны привезенным?
— Еще бы! Очень довольны. Спасибо вам! Большое спасибо!
Председатель уже собрался было уходить и вдруг, вспомнив что-то, спросил:
— Ты что делал прежде у пана?
— Везде работал: и в поле, и в лесу. Куда пошлют, там и работал.
— Понимаешь, сейчас уже надо подумать о севе. Зима пролетит, настанет время сева, а это может нас застать врасплох. Прежде всего, я думаю, надо посоветоваться с людьми, которые работали в поле, у них большой опыт, они знают, где, что и как сеять.
Аврааму было приятно, что председатель разговаривает с ним как с равным, советуется по хозяйственным делам. Прощаясь, председатель будто бы невзначай сказал:
