Такие же шипики на языке, как у мыши, есть у колибри, птиц-нектарниц, у насекомых. Щетинистая бахрома позволяет собирать, как кисточкой для акварели или щеточкой, нектар и пыльцу. У керониктерис надобность в зубах отпала, поэтому они едва выступают над поверхностью десен. Подобная атрофия — следствие неупотребления органа.
В Мексике летучая мышь на протяжении, может быть, тысячелетий приспособилась пить нектар цветов, венчики которых днем плотно сомкнуты и раскрываются лишь ночью. Не нужна «полуночнику» яркая окраска цветов, они распространяют резкий аромат, помогающий мышам ориентироваться в темноте. Устройство чашелистника поразительно приспособлено для того, чтобы мышь могла с комфортом держаться в цветке, быстро просунуть в него язык и вычерпать нектар. В свою очередь тычинки, как по команде, склоняются к шерсти головы мыши и посыпают ее пыльцой. Остатки пыльцы мышь успевает слизать. Попав на женский цветок, «визитер» механически переносит на рыльце пестика пыльцу и тем самым осуществляет опыление цветов.
В некоторых цветах есть особые питательные тельца — сладкие мясистые выступы, являющиеся по существу лакомством для мышей. Острый выступ на носу мыши помогает ей фиксировать голову в момент работы языка, как насоса. Венчик цветка обладает прочностью. Несмотря на тяжелый вес мыши, цветоножка пружинит, круто поникая к земле, и тотчас выпрямляется, как только улетает посетитель. И все-таки мышиные коготки рвут венчик.
Завтрак возле машины не отнимает у нас много времени, зато окончание ремонта после вчерашней аварии позволяет мне продолжить интересный разговор о мышах.
— Не приходилось ли вам, доктор, слышать подробно о случаях нападения мексиканских вампиров на человека, — не унимаюсь я, продолжая расспросы.
— К нам вампиры залетают частенько, главным образом с острова Тринидад. Здесь они селятся в дуплах деревьев, на чердаках. Вылетают ночью, чтобы напасть на животных, а иногда и на спящих людей. Известен случай, когда один и тот же человек па протяжении ночи подвергся нападению вампиров несколько раз. При этом была не столь опасна кровопотеря, а возможность передачи от вампира вируса бешенства и некоторых других заболеваний. В 1920, 1934 и 1954 годах на Тринидаде погибло от бешенства несколько человек. Был падеж сельскохозяйственных животных. Вампир десмодус ротундус считается одним из главных источников заболевания бешенством.
У жителей Мексики и соседних с ней стран вампиры издавна считаются оборотнем злого духа Джумби или Сосуна. Покусанный вампиром человек нередко верит в то, что на него ночью нападала старая ведьма Сосун. Существует легенда, будто каждую ночь, ложась спать, старуха снимает с себя особую верхнюю шкуру и прячет под жернов ручной мельницы. Затем она просыпается и вылетает через окно в виде огненного шара, способного проникать в любой дом сквозь щели или замочные скважины. Далее ведьма принимает человеческий облик, прокусывает зубами кожу спящего человека и сосет из ранки кровь. Для того чтобы селению избавиться от кровожадной ведьмы, следует отыскать ночью под жерновом шкуру и густо посыпать ее горячим перцем. Надев шкуру, ведьма сожжет себе кожу и погибнет. Во избежание проникновения в дом огненного шара около входа в дом рассыпают рис. Жадная ведьма, согласно поверью, начнет считать зерна риса. Если ее застанет за этим утро, она будет вынуждена убраться восвояси.
Вампир при однократном сосании может выпить у спящего человека до 50 кубических сантиметров крови. В течение ночи один и тот же вампир может нападать и на животных и на человека. Белокрылого вампира диемус юнги однажды видели среди белого дня нападающим на курицу. Этот вампир обитает главным образом на острове Тринидад, но залетает и в Мексику. Пойманный здесь белокрылый кровосос угрожающе шипел, произнося звук «пет», и выделял при этом зловонный запах. В неволе этот вампир показал свои «музыкальные способности». Он шипел, свистел, кричал и чирикал, как воробей. Самец и самка, помещенные вместе в клетку, привязываются друг к другу, проявляют нежные чувства и сильно волнуются, когда их разлучают. Однажды из клетки была удалена самка. Самец бурно реагировал на это и успокоился только после того, как ему в клетку повесили зеркало. Приняв собственное отражение за самку, самец старательно облизывал поверхность зеркала.
