Мастер Бинтан повернулся к Турану боком.
– Уважаемые гости, – широким жестом мастер Бинтан будто обнял всех людей в гостиной, – разрешите представить вам мастера Турана Атиноу!
Последние слова хозяина дома потонули в громе аплодисментов. Туран невольно сощурился, от обилия эмоций зарябило в глазах. Сливки маленького провинциального городка и в самом деле рады его видеть. Правда, Туран вежливо поклонился на три стороны, у каждого гостя нашлись свои собственные причины для радости. Так мужчины в первую очередь проявили деловой интерес, а женщины личный.
– Разрешите представить вам витуса Зига Коста, – мастер Бинтан показал на высокого сухопарого мужчину, – городской судья, именно к нему вам придётся обратиться, если вздумаете упечь какого-нибудь бедолагу под замок.
Витус Кост вежливо склонил голову, Туран поклонился в ответ. Эмоциональный фон судьи пестрит любопытством, хотя на суровом лице нарисовано величественное спокойствие. Седые бакенбарды судьи свисают с щёк словно ледяные сосульки.
– А это витус Навир Тучков, – мастер Бинтан повернулся к следующему гостю, к весьма внушительному мужчине с большим животом, с не менее большими пальцами и оплывшим лицом завзятого гурмана. – Если вам, мастер Атиноу, надоест гостиница «Вольный казак», то в доме витуса Тучкова вы всегда сможете снять хорошую и очень дорогую квартиру с новомодным ватерклозетом.
От столь откровенной рекомендации городского главы полные щёчки витуса Тучкова покрылись румянцем. Домовладелец, несмотря на свою полноту, весьма изящно поклонился. В эмоциональном фоне витуса Тучкова пылает деловой интерес. Не иначе, он уже мысленно сдал Турану самую большую и самую дорогую квартиру в своём доме.
Всё тем же громогласным голосом с уместными и не очень комментариями мастер Бинтан представил всех гостей. Уже на пятой фамилии Туран окончательно запутался в именах и званиях. Впрочем, подтвердилось самое главное – в этот вечер в доме городского главы собрались сливки Ничеево.
– И, наконец, – мастер Бинтан подвёл Турана к последнему гостю, – витус Уван Никвок, начальник полиции и ваш непосредственный начальник на всё время вашего пребывания в нашем городе.
А это уже интересно, Туран ответил на вежливый поклон. Витус Никвок одет в добротный сюртук тёмно-синего цвета, однако всё равно кажется, будто на нём мундир полицейского. Крестьянское происхождение витуса Никвока с головой выдаёт могучая фигура землепашца и большие руки, правда, без мозолей и с аккуратно подстриженными ногтями.
– А теперь, уважаемые гости, можете обижаться на меня сколько угодно, но я похищаю мастера Атиноу. Прошу вас, – мастер Бинтан самым бесцеремонным образом потянул Турана за руку.
– Но, мастер…, – попытался было возразить Туран.
– Нет, нет, уважаемый, никаких дел, – городской глава ещё сильнее стиснул ладонь Турана. – На этот вечер вы мой и только мой.
Как бы не хотелось остаться в гостиной и переговорить с витусом Никвоком, начальником полиции, но пришлось подчиниться. Эмоции гостей запестрели обидой и сожалением, особенно женщин, которые так рассчитывали пригласить Турана на танец. Пусть сегодня бал не намечался, однако у стены, между шкафами с посудой, Туран успел приметить небольшой столик с самым настоящим граммофоном.
– Здесь нам никто не помешает, – мастер Бинтан с треском захлопнул дверь рабочего кабинета.
Впрочем, городской глава вряд ли проводит здесь много времени. Туран стрельнул глазами по сторонам. Мастер Бинтан не производит впечатления педанта. Идеальный порядок на большом письменном столе, а так же чистые от пыли книжные полки и канделябры, говорят о прилежной работе слуг.
– Прошу вас, присаживайтесь, – мастер Бинтан показал на глубокое кресло возле небольшого карточного столика.
Что задумал мастер Бинтан? Туран нехотя опустился в удобное кресло. И почему он так грубо и бесцеремонно попрал правила этикета, так бессовестно обломал лучших людей Ничеево?
– Прошу понять меня правильно, – мастер Бинтан плюхнулся в кресло напротив, – это такая удача, такая удача. Мне до смерти надоело гонять шары.
Сухонькая ладошка городского главы схватила колокольчик. На бешенный звон дверь в кабинет распахнулась. На пороге показался другой лакей в ливрее коньячного цвета. На большом подносе в правой руке слуги возвышается большая бутылка шампанского и пара хрустальных бокалов. Через распахнутую дверь в кабинет ворвались любопытные взгляды гостей. Женщина лет сорока-сорока пяти с большим веером в полной руке томно вздохнула. Из-за её спины выглянула девушка лет семнадцати-двадцати. Эмоциональный фон обоих дам пылает сожалением и жутким недовольством.
