Эндрю смотрел на нее умоляюще.
— Полагаю, у тебя нет никаких особых причин, чтобы отвергнуть ее приглашение?
Кара пожала плечами:
— Я и не собираюсь его отвергать.
Что ж, у нее и в самом деле нет причин, чтобы отказать Роде Маккензи-Браун в этой просьбе. Ну разве что ее неприязнь к этой женщине…
Эндрю смущенно провел рукой по своим густым светлым волосам.
— Приглашение последовало слишком неожиданно, я не смог придумать повода для отказа.
— Да уж, действительно щекотливое положение, — засмеялась Кара. — Трудно усидеть на двух стульях.
Эндрю шутку не принял. Он вообще никак не отреагировал на нее.
— Так ты пойдешь? — спросил он, и девушка кивнула:
— Я пойду, но мне хотелось бы знать, почему она нас пригласила.
— Ума не приложу, — нахмурясь, признался Эндрю. — Думаю, это что-то вроде проявления светской учтивости с ее стороны.
— Возможно.
Кара почувствовала — близость и легкость, установившиеся в их отношениях, вдруг исчезли. Как часто эта женщина будет вторгаться в их жизнь и внезапно разрушать все ее планы? Она постоянно задавала себе этот вопрос, и ответ был не слишком оптимистичным.
Несмотря ни на что, Кара подготовилась к ленчу у Роды Маккензи-Браун самым тщательным образом. Она надела темное платье с глубоким вырезом и длинными узкими рукавами, чтобы скрыть царапины на предплечье. Кроме того, это элегантное и строгое платье должно было сыграть роль выгодного контраста к нарочито детским рюшкам, которыми изобиловали все наряды Роды. Царапины на щеке с легкостью были упрятаны под тонким слоем тонального крема. Да, она выглядит отлично, решила про себя девушка, глядя на свое отражение в зеркале.
Восхищенный взгляд серых глаз убедил ее в правильности вывода.
— Полагаю, на этот раз ты не станешь возражать против того, чтобы доехать до дома Роды на машине? — спросил Эндрю.
— Нет, конечно, — ответила Кара. — Кроме того, я сильно сомневаюсь, что в таких туфлях можно разгуливать по деревенским дорогам.
— Да, они очень непрактичны.
— Но ведь хорошенькие!
— Очень хорошенькие, — подтвердил Эндрю и добавил чуть ли не с упреком: — Собственно говоря, ты действительно отлично выглядишь.
Кара засмеялась и присела в шутливом реверансе.
Им открыла дверь та же пожилая служанка с лицом мучнистого цвета и искусственно приветливой улыбкой. Она пошла вперед, пригласив гостей следовать за ней. От прямой напряженной спины исходили флюиды неприязни, но деловитый стук каблуков должен был продемонстрировать отсутствие всяких личных симпатий и антипатий. Она привела Кару и Эндрю все в ту же белую комнату, только на этот раз хозяйка уже ожидала их, погрузившись в одно из своих белых кресел. Она не встала, чтобы поздороваться с гостями, лишь устало улыбнулась и протянула им маленькую белую ручку.
— Прошу извинить меня. — Круглые кукольные глаза источали неизбывную печаль, предназначавшуюся, разумеется, для Эндрю. — Доктор Клейн считает, что мне нельзя ничем утруждать себя.
Эндрю принял белую ладошку в обе руки и растроганно склонился над возлежащей в замысловатой позе миссис Маккензи-Браун.
— Не беспокойся, Рода, — деловито и наигранно весело сказал он, словно пытался приободрить неизлечимого больного. — Мы все понимаем. — Затем, подойдя к Каре, суетливо схватил ее под локоть, подвел к белому креслу и, прокашлявшись, громко объявил: — Посмотри, Рода, я привел Кару, как ты и просила.
— Мисс Хьюстон…
Ледяные пальцы скользнули по ладони Кары, холодные голубые щелки с плохо скрываемой злостью взглянули на девушку. Радужная оболочка глаз была настолько светлой, что казалось, на Кару уставились лишь черные точки зрачков. От этого взгляда у нее по спине пробежал холодок.
— Надеюсь, вам уже лучше, — пробормотала Кара.
— О, — кукольное личико сморщилось, — надо учиться жить с тем, чем наградила нас природа. — Два верхних жемчужно-белых зуба картинно впились в пухлую нижнюю губу. — Разумеется, так долго продолжаться не может… — Тихий горький смех продемонстрировал философское отношение к жизни. Затем Рода снова радостно просияла. — Ах, в прошлом у меня, как ты знаешь, Эндрю, было немало счастливых минут.
