Зачерпнув в чашку прохладной чистой воды, Кара вернулась к Эндрю, который хлопотал над Родой. Он попытался смочить ей губы и щеки, но случайно пролил несколько капель на блузку с глубоким вырезом, под которой легко угадывалась красивой формы грудь.
— Она не реагирует, — испуганно проговорил Эндрю и посмотрел на Кару.
В ее глазах промелькнул недобрый огонек.
— Вылей на нее всю воду, — посоветовала девушка, и, словно испугавшись, что он действительно последует этому совету, Рода Маккензи-Браун открыла глаза.
— Эндрю… — выдохнула она, поворачивая к нему свое печальное кукольное личико. — Мне так жаль. — Белоснежные зубки с отчаянием впились в пухлую нижнюю губу, на голубые глаза навернулись слезы.
— Тебе не следовало садиться на лошадь в таком состоянии, Рода, — тихо сказал он. — Надо быть более разумной.
— О, Эндрю! Прошу, не ругай меня. Ты же знаешь, как я всегда любила ездить верхом. Очень трудно отказывать себе во всех удовольствиях, даже в таких простых. Я не думала, что может что-нибудь случиться.
— Тебя нельзя возвращаться домой верхом. Если ты и поедешь, то только не одна.
Рода осторожно поднялась с земли, Эндрю встал с ней рядом, готовый в любой момент поддержать ее.
— Я вынужден оставить тебя, Кара, — развел он руками. — Очень сожалею, но другого выхода я просто не вижу.
— Что ж, я присмотрю за детьми, — тихо сказала девушка. — Не стоит лишать их удовольствия. Мы прекрасно справимся сами.
Эндрю сжал ее пальцы.
— Вы дождетесь меня? — спросил он и посмотрел туда, куда глядела Кара. Вдоль берега двигалась знакомая фигура. Казалось, Джеймс Макки шел, не замечая никого и ничего — он просто наслаждался теплым солнечным светом.
— Похоже, теперь у нас появилась компания, — улыбнулась Кара. — Думаю, Джеймс побудет с нами до тех пор, пока ты не вернешься.
Эндрю нахмурился.
— Кажется, сегодня это самое популярное место, — проворчал он. — Обычно здесь никогда никого не бывает.
— Не беспокойся, я не позволю Джеймсу выпить твой чай, — весело отозвалась Кара и увидела, как помрачнел Эндрю. Ему не нравилось, что она пребывает в таком веселом расположении духа.
Он повернулся к Роде:
— Сейчас я вскочу в седло, а Кара поможет тебе сесть впереди меня.
Каре было невыносимо больно видеть, как миссис Маккензи-Браун демонстративно откинулась назад и прижалась к Эндрю. Девушка почувствовала, что краснеет, а к горлу подступает комок.
— Я обязательно вернусь, — сказал Эндрю, натягивая поводья. — Ждите меня.
Кара грустно кивнула и, повернувшись спиной к седокам, взглянула на расстроенные лица мальчиков.
— Кажется, нам пора перекусить, — с напускной веселостью обратилась она к детям. — Вы не против?
В это время к ним наконец подошел священник и весело поздоровался. Затем уселся на траву рядом с Дугалом и, глядя вслед уезжающим, спросил:
— Что-нибудь случилось?
Кара покачала головой, не зная, что ответить, — она была сильно расстроена.
— Очень грустно и обидно. Из-за детей, — торопливо пояснила она.
— Которых обязательно нужно покормить, — шутливо подхватил Макки.
— Приятно, что вы проявляете такую заботу. Но, уверяю вас, мистер Макки, на самом деле ничего не случилось. Просто у миссис Маккензи-Браун новый сердечный приступ.
— О, ясно, — кивнул Макки.
Кара благодарно взглянула на него — он понимал все без лишних слов.
— Надеюсь, вы присоединитесь к нам? — спросила девушка. — У нас с собой много всего вкусного.
— Что ж, с удовольствием. — И он протянул руку к горе бутербродов.
— Отсюда до Локкрэ путь немалый, — заметила Кара. — Вы всегда так много ходите пешком?
— Довольно часто. А здесь и всего-то мили две-три. Прогулки придают мне энергии для моей вечерней проповеди.
— Мне очень нравятся ваши проповеди.
— У меня очень хорошие прихожане. — Джеймс Макки серьезно посмотрел на Кару. — Даже маленькие дети с удовольствием слушают мои проповеди, но, подозреваю, только потому, что я для них дядя Джеймс.
— Думаю, дети сразу могут понять характер человека, — заметила, улыбаясь, девушка. — Робби и Дугал просто обожают Эндрю, — добавила она.
— Да, он умеет обращаться с детьми.
— И вы тоже. Просто вы больше шутите.
