— Это твой дом, — мрачно повторил он, — если один из нас должен уехать, это буду я.
— Ты не можешь уехать — скоро Давенкорт станет твоим.
— А ты никогда не думала, что по праву он должен принадлежать тебе? — воскликнул он, выведенный из терпения. — Ведь именно ты — Давенпорт, а не я. Или ты обижена, что я приехал сюда?
— Нет, но… — мгновение она смотрела на него, — честно говоря, я завидую, что ты станешь владельцем Давенкорта. Но это совершенно справедливо. Ты должен получить этот дом. Когда я поехала за тобой в Аризону, я уже знала, что Люсинда изменит завещание в твою пользу — мы обсуждали это заранее. Я никогда не считала Давенкорт своей собственностью. Сначала он принадлежал Люсинде, теперь — тебе.
Вздохнув, Роанна откинулась на спинку кресла.
— Я получила диплом менеджера, но сделала это только потому, что Люсинда нуждалась в помощнике. Меня никогда не интересовал бизнес, а у тебя к этому призвание. Я всегда мечтала работать с лошадьми и не хочу проводить всю свою жизнь, сидя на совещаниях. Я так рада, что теперь с этим можно покончить. Нуждаться я не буду, у меня есть собственные деньги.
Он хотел возразить, но Роанна жестом остановила его.
— Я еще не закончила. Когда я больше здесь не буду нужна… — она остановилась, и Уэбб все понял, — когда… все кончится, я уеду отсюда, чтобы построить свой собственный дом и конюшни. У меня будет то, что принадлежит только мне, что никто не отнимет.
Она смотрела перед собой невидящим взглядом, как будто внезапно вспомнила все нанесенные ей обиды, когда она была слишком мала и беззащитна. Все остальные члены семьи хотят владеть Давенкортом, но не имеют на это прав, Роанна имеет, но не хочет. Она хочет уехать.
Ему захотелось уйти в свою комнату и собраться с мыслями, чтобы не потерять самообладания в ее присутствии. Уэбб направился к двери, но остановился на пороге.
Мы поговорим об этом позже, — сказал он, — но из этого дома ты не уедешь.
В день, назначенный Люсиндой для приема в его честь, Уэбб ехал на машине домой и думал о том, как пройдет вечернее мероприятие. Не то чтобы его это особенно беспокоило, просто он боялся, что волнения дня плохо отразятся на здоровье Люсинды. Судя по тому, что он услышал в городе, их могут ждать сюрпризы.
Барометр общественного мнения колебался. Сегодня Уэбб обедал в ресторане вместе с председателем сельскохозяйственной комиссии. За столиком позади сидели две дамы.
— Посмотрите на его лицо — хоть бы тень стыда! — проговорила одна из них достаточно громко, чтобы он мог расслышать. — Если он думает, что за десять лет все забыли о его поступке, скоро поймет, что ошибся.
— Люсинда Давенпорт не видит недостатков у своих любимчиков, — поддержала другая.
Уэбб взглянул на своего спутника, который, покраснев, уткнулся в тарелку.
— Надеюсь, до нового убийства все же не дойдет, — сказала первая женщина.
Глаза Уэбба потемнели, но усилием воли он заставил себя не оглядываться, не в его характере оскорблять дам в публичном месте. Если бы на их месте были мужчины, другое дело, но эти два словесных снайпера были не только женщинами, но пожилыми женщинами, судя по голосам. Пускай болтают, его нервы выдержат и это.
Но представительницы местного общества обладали большой властью над городскими умами, и, если другие считают так же, приему Люсинды грозит срыв. Уэбб не думал о себе — если кто-то не хочет иметь с ним дело, ничего страшного, найдет новых партнеров, но это убьет Люсинду, она опять начнёт винить себя за то, что не защитила его десять лет назад.
Уэбб смотрел на дорогу впереди, мотор мерно работал, и до усадьбы оставалось совсем немного. Внезапно лобовое стекло треснуло, осыпав Уэбба осколками, и что-то просвистело мимо уха. Инстинктивно он вцепился в руль, машина вильнула и съехала на обочину. Уэбба стало бросать из стороны в сторону.
Пока не напоролся на гвоздь, необходимо выбраться на асфальт. Несколько минут, и он на шоссе. Что же попало в стекло? Может быть, камень из-под колес едущей впереди машины? Но впереди вроде было пусто. Правая сторона стекла осталась неповрежденной. Он был уже совсем рядом с поворотом на владения Давенпортов, как лобовое стекло треснуло опять, теперь уже справа. Нет, это не камень. Кто-то в него стрелял.
