— Здравствуй, Чет, — сказал Уэбб, протягивая руку брокеру.
Лицо бедняги стало красным. Секунду поколебавшись, он пожал протянутую руку.
— Вот это сюрприз — Уэбб собственной персоной! Роанна только что сказала мне, что вы вернулись в Давенкорт. Вы прекрасно выглядите!
— Спасибо, вы тоже почти не изменились. Чет почесал лысину и рассмеялся.
— А я сижу на морской диете. Обо мне говорят, что я, как акула, глотаю все, что вижу.
На присутствие Уэбба уже обратили внимание, и комната наполнилась сдержанным шумом голосов. Роанна взглянула на Уэбба, и огонек в его глазах дал ей понять, что он прекрасно понимал, что его появление произведет здесь сенсацию.
— Не думай, что соскочила с крючка, — с улыбкой сказал он, поворачиваясь к ней. — Именно потому, что я теперь дома, тебе не придется бездельничать. Мы будем присутствовать на совещаниях вместе.
В замешательстве Роанна кивнула. Уэбб посмотрел на часы.
— Разве у тебя не назначена встреча в городе? Поторопись, иначе опоздаешь.
— Я уже еду. До свидания, Чет.
— Увидимся на следующем заседании, — все тем же фальшиво-радостным тоном сказал брокер.
— Я провожу тебя к машине, — сказал Уэбб. Кивнув присутствующим, он последовал за ней к машине, сопровождаемый множеством глаз. Роанна ускорила шаг, стараясь поскорее избавиться от всеобщего внимания. Уэбб распахнул перед ней дверь, и на мгновение она ощутила его совсем близко. На улице их охватила жаркая влажность летнего утра. Вынув из сумки ключи от машины, Роанна оглянулась.
— Зачем ты приехал в город? Я не ожидала тебя здесь увидеть.
— Я решил, что сегодня ничуть не хуже, чем через неделю, — сказал он, легко поспевая своими длинными ногами за ее быстрым шагом. — Не спеши так, сегодня слишком жарко, чтобы бегать наперегонки.
Ее машина была припаркована в конце ряда.
— Ты серьезно хочешь, чтобы я тоже присутствовала на совещаниях?
— Совершенно серьезно. — Он надел солнечные очки, и теперь Роанна не могла увидеть выражения его глаз. — Люсинда поет тебе дифирамбы, ты в курсе всех дел, и я был бы дураком, если бы не использовал твой опыт.
Роанна никогда не думала о возможности работы с ним. Она была готова к тому, чтобы о ней забыли, даже попросили уехать из поместья, но только не это.
Когда они подошли к машине, Уэбб взял у нее ключи и, открыв перед ней дверцу, вернул их ей обратно. Переждав, пока раскаленный воздух внутри машины охладится, она села за руль.
— Будь осторожна, — сказал он и захлопнул дверцу.
Отъезжая от стоянки, Роанна взглянула в зеркало заднего вида. Его широкоплечая длинноногая фигура стала быстро уплывать. Он смотрел ей вслед. Взглянув на дорогу, она нажала на газ.
Открыв дверцу своей машины, Уэбб сел за руль. Импульс, побудивший его поехать в город,
был прост, но силен. Он хотел увидеть Роанну. Больше ничего. После всего, что он узнал от Люсинды, в нем снова возродился прежний инстинкт защитника, и он захотел удостовериться, что с ней все в порядке.
Она была более чем в порядке — спокойно и непринужденно разговаривала с Четом Форристером. Теперь он понял, что имела в виду Люсинда, говоря, что Роанна очень изменилась. Эта молодая женщина — сдержанная, собранная, умеющая держать людей на расстоянии, больше не нуждалась в его защите, и внезапно он с горечью почувствовал себя лишним.
За свою выдержку Роанна заплатила очень дорого — частицей собственной жизни, но ее броня теперь была крепка.
Когда он вошел в двери Давенкорта сегодня утром Я увидел, как она спускается по лестнице — элегантная молодая леди, не имеющая ничего общего с худым, растрепанным подростком, которого он знал когда-то, этот контраст снова поразил его. Он видел стройное тело под шелковым нарядом, ее гладкую кожу, которая спорила с гладкостью шелка, вспоминал теплую нежность ее упругих грудей, которые ласкал той долгой ночью в мотеле.
Боже, он помнил каждую деталь, каждый миг! Эти десять дней, что они не виделись, Уэбб не спал и не мог думать о работе, мечтая только об одном — скорее увидеть ее снова.
Когда сегодня утром он вошел в дом и увидел Роанну, им внезапно овладело чувство собственника. Она принадлежала ему, и он хотел ее, хотел так сильно, что стали дрожать руки. Ему понадобилось все его самообладание, чтобы не взбежать по ступенькам, не схватить ее на руки и не унести в одну из свободных комнат, где он смог бы снова заняться с ней любовью.
