Занятые стиркой руки не мешали думать, гул в голове утих и я занялся перебором своих знаний, накопленных за эти чуть более чем три года. Начал, конечно же, с себя, и тут же выяснил, что память вернулась не полностью, хотя основные моменты моей жизни были свежи и детализированы, будто произошли только вчера. Итак, мое полное имя Данислав Юрьевич Вольшин. Фамилия довольно распространенная, отчество обычное, а вот над именем родители перестарались. Имя имело древнерусские корни и переводилось как "тот кому богами дана слава" или что-то вроде того, на этимологии своего имени я особо не заморачивался. В быту и в кругу семьи я всегда был Славиком, кроме тех моментов когда был в чем-то виноват, тогда я превращался в полноценного Данислава, видимо для того, чтобы ощутить всю глубину ответственности за свой проступок. В старших классах средней общеобразовательной школы номер пятнадцать города Залесска, когда подростковое эго потребовало быть уникальным и единственным в своем роде, я превратился в Дана, сменив вторую часть своего имени на первую, это в последствии так прикипело, что и по окончании школы при знакомствах я представлялся именно так. В своей, теперь уже прошлой, жизни я любил читать фантастику, фэнтези, смотреть кино и не брезговал компьютерными играми.
Что странно, я помнил название города и школу, мой дом вспоминался во всех деталях, а вот мои родители и младшая сестра уже присутствовали в воспоминаниях сугубо номинально. Я помнил, что они есть, но не мог вспомнить лиц или голоса, а их участие в моей жизни по моей памяти вообще было неопределимо. То же самое с друзьями. Сергей, Макс, Леха и многие другие стали просто именами. Ни внешности, ни каких-то характерных им особенностей, просто плоские картинки в моем прошлом, рождающие ощущение какой-то вещи, которую забыл во время суетных сборов в дальнюю поездку, а теперь мучаешься, но не можешь даже припомнить, что же не взял. Я прекрасно представлял себе здание, в котором находился офис моего отца, имевшего по местным меркам довольно крупный бизнес в области IT технологий и создания специализированного программного обеспечения, но не помнил, в какой части города он находился. Амнезия была избирательной и, возможно, временной. Все-таки я надеялся, что смогу вернуться домой, и ключ к моему возвращению вполне мог быть где-то там, среди этих выпавших кусочков моих воспоминаний.
Далее, по хронологии событий, следовал неприятный и страшный эпизод с попыткой моего убийства и моим самовозгоранием. Деталей было мало. Кажется, парк, вечер, все как-то смазано. Редкий дождь. Рядом присутствует крайне неприятный мне человек. Потом крик, удар листовидного вороненого лезвия в грудь, притупленная боль, затем жар и пепел. Этот эпизод моей жизни закрывал веху существования на Земле и на мое место становился Крис, очнувшийся в доме Анхора.
Тут пробелов в памяти не было совершенно. Все люди, события и закачанная в голову любознательным альтер-эго информация воспринимались цельно. Знание двух наречий тринийского языка, являвшегося в этих землях чем-то вроде государственного, было таким же глубоким, как и знание русского. Собранная из рассказов моего приемного отца по крупицам информация о большом мире и его обитателях, дополненная и расширенная Эйрой, была плотно утрамбована в голове и ждала своего часа. Кстати, занятная личность эта целительница. Если не считать мистического способа моего появления в этом мире, как я уже припоминал раньше, имевшем название Альмарион, целительница была вторым доказательством существования магии в мире. И хотя я не видел в ее исполнении ничего кроме плавающей за ней по воздуху искорки, несмотря на малый размер дающей довольно яркий рассеянный свет, почему-то уверенность в том, что этим ее способности не ограничены, у меня была твердой. Анхор воспринимался мной одновременно как старший товарищ и как родной человек. Конечно же, он не смог бы заменить собой моего настоящего отца, облик которого надо еще постараться вспомнить, но называться, как минимум, приемным отцом у него было полное право. Ах да, главное не забывать, что теперь меня зовут Крис. Следующей в зону обзора моего окружения попала Амия. С ее дедом Анхор водил старое знакомство, корнями уходящее в те дни, когда они оба служили у герцога Ольского. То ли Анхор Парса спас, то ли у того к моему приемному отцу по какой-то иной причине долг образовался, главное дело в том, что у вояк с этим делом строго. В общем, Парс, хоть и не имел статус зажиточного, оказывал нам посильную материальную помощь натуральными продуктами и вещами, передавая посылки через свою внучку Амию, дочь старшего сына, кажется, тоже наемника, погибшего уже довольно давно.
