Из Кашана нам нужно было попасть в Наин. У края шоссе, ведущего в Наин, красовался дорожный знак, поставленный здесь не то городской управой Кашана, не то автодорожной инспекцией. На вывеске лицом к нам было слово «Кашан». На обратной стороне указателя тоже стояло «Кашан». По разумению местных властей тот, кто захотел бы выехать из Кашана, только потратил бы попусту время. И все-таки мы были уверены, что доберемся до Наина! Еще бы! У нас под руками была куча географических карт. Мы могли свободно разыскать даже город Наин, а не только нужное направление по давно проложенной дороге Кашан — Наин. Городские власти, конечно, хорошо знали эту дорогу к югу от Кашана, по которой толпами двигались в Наин погонщики верблюдов, ослов, фургонщики и шоферы. Так почему же они повесили такую странную вывеску? Всю дорогу до самого Нетенза мы размышляли об этом и наконец единодушно сошлись на том, что власти поставили такой дорожный знак неспроста, а для борьбы с контрабандой: пусть контрабандисты знают, что им никогда не выбраться из Кашана!
Через полкилометра от окраины города сразу обрывается полоса жилья, зелени, деревьев, будто все живое предчувствует бездну и замирает на месте не в силах ступить ни шагу вперед. У края этой бездны без всякого перехода раскаленная пустыня распластывает крылья и мчится вслед за машиной так, что к Нетензу вы прибываете вместе. Надежная дорога напоминает здесь мелкую ссадину на шкуре носорога. Тойнби[56] мыслил совершенно реально, когда сравнивал пустыню с океаном. Его сравнение могло оказаться неудачным для любого места на земном шаре, а в Иране оно нашло себе полное подтверждение.
Великая Соляная пустыня Деште-Кевир и пустыня Лут в Иране имеют все, что и океан, кроме одного — воды. Безбрежная, необъятная, бесконечная до тоски волнистая ширь сыпучих песков. Здесь в минуту может взгромоздиться целая песчаная гора, а мгновение спустя ураганный ветер рассеет ее в пространстве. Бедная дорога в ужасе перед безжалостной пустыней жмется к горам, ища у них защиты. В Иране не найти дороги, проложенной в пустыне, которая бы пренебрегла защитой гор и очертя голову легкомысленно протянулась в глубь песков. Как же мы должны быть благодарны нашему гористому, испещренному холмами и складками ландшафту! Если бы на теле земли не было выпуклостей, которые называют горами, вряд ли жители Тегерана познакомились бы с жителями йезда, Кермана, Чахбахара и стали соплеменниками. Куда бы вы ни двинулись между двумя грядами горных кряжей Эльбурса и Загроса, невозможно добраться в бескрайних песках Соляной пустыни и пустыни Лут до какого-нибудь населенного пункта, островка зелени и деревьев. Жизнь возможна тут только под прикрытием гор и холмов. Горы здесь спасительный заслон всему. Если бы Плановая организация Ирана предложила жителям Нетенза компенсацию в сто миллионов фунтов, они и тогда не согласились бы покинуть высокие отроги гор и переселиться куда-нибудь в другое место пустыни, где. не видать надежной их тени.
На подъезде к Нетензу путники проезжают мимо чайной в Аббасабаде. Надо сделать привал, освежить руки и лицо в проточной воде ручья, который журчит возле дома. Аббасабад еще не пал так низко, чтобы числиться заброшенной деревушкой. Красноречивым свидетельством его политического и культурного значения являлись предвыборные лозунги и реклама аспирина фирмы «Байер». Радиоприемник, принадлежащий хозяину чайной, был столь мощным, что пение Вигона[57] долетало до самого ручья. Мы четверо выпили по два маленьких стакана чаю, уплатив при этом как за десять больших, и тронулись дальше в путь.
После Аббасабада дорога сразу попадает в объятия гор. Могучие горные кряжи скрывают от глаз путников пустыню. Люди вздыхают с облегчением и думают про себя: хоть пустыня и недалеко, но по крайней мере не видна. К тому же вскоре вдали показался Нетенз и своим живописным видом скрасил пейзаж каменистого плато.
Нам показалось, что Нетенз похож на Голабдаре[58], но гораздо обширнее его. Город как будто втиснули в узкий горный проход. На деревьях пока не было еще ни почек, ни бутонов. Мы не собирались задерживаться здесь, поэтому не состоялось и наше знакомство с местными жителями, которые в этом узком ущелье выращивают грушевые деревья.
