Под чужими знаменами - страница 39
При помощи националистов гестаповцы и «украинские» полицаи силой заталкивали юношей и девушек в товарные вагоны, пломбировали двери и мелом писали: «Нах Дейчланд!» («В Германию!»).
Когда Вехтер устроил «проводы» трехсоттысячного рабочего, «едущего» в Германию, украинские националисты во время этой циничной церемонии усердно хлопали в ладоши. А их орган «Львівські вісті» демагогически назвал вывоз украинцев на чужбину, на немецкую каторгу, под бомбы английской и американской авиации, «мобилизацией сердец».
Из Германии в родные села шли печальные вести о гибели сотен украинцев на подземных заводах и строительных работах. Домой сотнями возвращались калеки без ног, рук, слепые, оглохшие навсегда. Девушки, подвергшиеся насилию, приезжали беременные, опозоренные. Все в один голос проклинали провидныков ОУН за их обман, за торговлю «живым товаром». Те, кому предстояло не сегодня-завтра подвергнуться подобной участи, скрывались в леса. Украдкой, по ночам они навещали свои семьи, заглядывали на минутку-другую в родную хату.
Многие галичане прекрасно помнят, что в инструкциях, специально изданных для отправляемых на работы в Германию, украинские националисты рекомендовали и там разжигать ненависть к Москве, не забывать о великой идее «самостийной Украины». Украинский крестьянин, прикованный к тачке на постройке подземного авиационного завода, падал от изнеможения, но надсмотрщик — украинский фашист — и здесь не оставлял его без своего внимания. Стараясь напичкать сознание несчастного ненавистью к Москве, к советской власти, сказками о будущей «самостийной Украине», он тем самым выполнял прямое задание гестапо — отвлечь внимание невольника от главных и единственных виновников его тяжелой доли.
Чем дольше шла война, тем все больше хлеба, мяса и других продуктов требовала ненасытная фашистская Германия. Рейхскомиссар Украины Кох и губернатор Вехтер все чаще вызывали к себе своих верных холопов и давали им прямые и ясные задания по части грабежа.
Украинские националисты, ссылаясь не только на тени Мазепы, Петлюры и Коновальца, но и на волю божию, убеждали крестьян, что помощь фашистам и выполнение в срок и полностью так называемых контингентов (грабительской разверстки) приведет к процветанию Украины.
Население городов и сел Украины вследствие войны уменьшилось. Те из жителей, кто остался на украинской земле, вынуждены были работать в лигеншафтах, то-есть в гитлеровских имениях, и сдавать непосильные контингенты скотом, пшеницей, рожью, фруктами, овощами, медом.
Гитлеровец, забегая в украинское село с автоматом наготове, горланил единственные выученные им слова из украинско-русско-польского лексикона: «Давай масла, млеко, яйца, курка». Такую же самую песенку, но уже на украинском языке слышал крестьянин от украинских националистов. То же слышали верующие от митрополита Шептицкого в кафедральном храме св. Юра. Это же выкрикивали многочисленные гайдуки фашистов, так называемые десятники — «коменданты борьбы за продукцию», которые по указанию гитлеровского командования беспощадно грабили крестьянство.
Карательные экспедиции разбойничали в селах, забирали вместе с контингентами все, что понравится.
Летом 1943 года земля горела под ногами немецко-фашистских захватчиков. Все ближе и ближе подходила Советская Армия, и гитлеровцы, которым помогали украинские националисты, изо всех сил старались вывезти из Украины все, что можно было.
В селах Западной Украины в то лето распространялось и переходило из рук в руки такое обращение истинных патриотов украинского народа:
«Украинские крестьяне!
Идет уборка урожая. С раннего утра и до позднего вечера работаете вы на родных землях, чтобы обеспечить свое существование и прокормить родные города. Но на плоды ваших мозолистых рук, добытые потом и кровью, покушается грабитель — гитлеровский оккупант. Ему все равно, что ваши семьи умрут с голоду, что станут безлюдными наши города. Он любой ценой добивается выкачать хлеб, чтобы до отвала накормить свою ненасытную полицию и жандармерию здесь, в этом краю, и оккупационную армию на фронте…
