Когда-то люди несли здесь службу. Ох и тяжёлая это была служба! Кто-то здесь провёл все свои три положенных года, а кто-то из офицеров и мичманов – больше. Когда-то в этих помещениях пахло едой, раздавались голоса. Всё было чисто, работала котельная, а батареи обогревали эти помещения.
Люди, служившие здесь, наверняка по-своему любили своё жильё, понимая, как чертовски далеко они находятся от своих городов и родных мест. Наверняка они гордились местом службы, ощущали или придумывали себе важность той работы и службы, которую несли в этих ужасно трудных для человека местах.
Пусть даже без придуманной важности и без гордости, думаю, они не смогли бы всего этого построить и как-то здесь прожить. Не представляю, как они тут жили и служили. С учёными, что работали по соседству, всё гораздо понятнее. Учёные любят свою работу, они любят и больны Арктикой, для них работа на дальних станциях – это юношеская мечта, романтика и призвание. А каково было тем, кто совершенно случайно, без всякого желания, наоборот, вопреки желанию попал в Арктику, на дальнюю оконечность Новой Земли…
Всех, кто высадился на берег, перед высадкой попросили ничего по возможности не трогать, не перемещать, не брать в качестве сувенира и также по возможности не топтать мхи. Нас попросили ходить по камням, потому что мхи и местная растительность очень нежны, несмотря на то что произрастают в суровейших для любой формы жизни местах. То есть мох, конечно, живуч, но если на него наступить и поранить, твой след зарастёт только через много лет.
Ещё нас предупредили, что, если вдруг на нас начнут пикировать и кричать небольшие белые птицы с длинным раздвоенным хвостом, бояться их не стоит. Птицы называются крачки. Это довольно нежные создания, абсолютно беззащитные, ничего плохого они сделать не могут, максимум – клюнуть в голову, что и попытаются сделать, если мы подойдём близко к их гнёздам. А гнёзда крачек увидеть сложно, они их вьют прямо на земле, во мху.
Орнитолог Мария с почтением говорила о крачках. Она говорила о них, как говорят обычно о мужественных людях, которые, несмотря на свою физическую слабость или небольшой рост, способны на смелые и отчаянные поступки.
Она с восхищением сказала, что крачки, будучи самыми слабыми обитателями здешних мест, отчаянно смело защищают свои гнёзда. А ещё она сообщила, что крачки – самые большие путешественники из всех живых существ на Земле. Эта маленькая птица совершает самый дальний перелёт. Она гнездится и выводит птенцов в Северном Заполярье, а с наступлением северной зимы улетает в Антарктику. Если по прямой, то она пролетает 18 тысяч километров. Но крачки по прямой не летят, их маршруты причудливы и извилисты. Некоторые из них пролетают за один перелёт до 50 тысяч километров. В это очень сложно поверить, глядя на совсем небольшую и такую хрупкую птичку. Крачка удивительна ещё тем, что больше всех в мире проводит времени при солнечном свете, так как в Арктике и Антарктике в её присутствии стоит полярный день и ночную тьму крачка встречает только во время перелётов. Вот такая дивная птица, у которой тоже, как и у описанной мной ранее кайры, очень трудная трудовая жизнь.
С крачкой я познакомился. Всё, что сказала орнитолог Мария, оказалось правдой. Я решил прогуляться в относительном уединении, пошёл вдоль моря между водой и мхами и вдруг услышал над собой отчаянные пронзительные крики. Поднял вверх голову и тут же присел. На меня, раскинув крылья, крича или скорее вереща, налетали две белые птички. Это и были крачки. Я постарался как можно скорее ретироваться, но всё-таки получил клювом в затылок. Довольно ощутимо. Клюв острый. Я, как бы потешно это ни смотрелось со стороны, был рад этому знакомству. Больше к этим мхам я приближаться не стал. У крачек и так жизнь трудная, зачем её усложнять.
Мне удалось полюбоваться полярными маками. Это дивные цветы, маленькие и нежные. Лепестки их жёлтые и почти прозрачные, а высота стебельков 5–7 сантиметров. Растут они как бы крошечными букетиками, маленькими островками красоты среди камней.
