Опухшие от беспробудного пьянства, с сорванными хриплыми, но громкими голосами, сутулые, пузатые, с многометровым перегарным выхлопом изо рта – вот общий, за редким исключением, групповой портрет нашего болельщика. Нередко такой болельщик сопровождается весьма помятой блондинкой с треснутым от выпитого и выкуренного без меры в последние дни голосом и в непременном спортивном костюме от Боско с надписью Россия. Что-то стыдное, мерзкое и беспросветное есть в самом облике и повадках этих людей. Я не могу ни примириться, ни согласиться с тем, что это наше. Это точно не моё! Я не такой! Мои друзья, мои коллеги, мои читатели и зрители не такие. Я убеждён в этом. Благо меня никто тогда не узнал. Если бы узнали, мне было бы горько…
Откуда это взялось? Ведь этого не было. Ведь наши болельщики начали выезжать за границу, чтобы поддерживать свою команду. Чуть больше двадцати лет назад появилась такая возможность, но тогда у них на это не было средств. Да и футбол наш был таков, что ничего особенного продемонстрировать не мог. С нашим футболом связаны только какие-то мифы полувековой или в лучшем случае тридцатилетней давности. Откуда взялись
такиеболельщики и откуда в них пафос и агрессия? Как опустилась им на глаза та пелена, которая не позволяет увидеть во всей своей реальной неприглядности ни наш футбол, ни самих себя? Почему именно в области футбола всё это выглядит так максимально уродливо, псевдопатриотично и полностью соответствует некой идеологической доктрине нашего государства? Мол, что бы ни происходило, что бы нам ни говорили, каким бы пугалом мы ни выглядели в глазах остального мира – мы всё равно самые сильные, самые особенные и непостижимые. Но главное – лучшие.
Наш футбол удивительным образом взял всё худшее, что можно было взять. То есть взял всё внешнее, не содержательное…
С чем это можно сравнить?.. Ну вот, например, была деревня, а из неё сделали районный центр. И получилось не пойми что: посёлок городского типа. Формально вроде бы город, но не город, деревня, но уже не деревня. Такие населённые пункты вбирают в себя всё худшее от города и деревни. И самое главное – нет никакой идеи развития такого то ли города, то ли деревни.
Наш футбол выглядит как настоящий футбол: футболисты в красивой форме, с красивыми причёсками и стрижками, с модными татуировками, играют в иностранных и отечественных клубах за большие деньги – то есть внешне всё как везде. У нас один за другим меняются иностранные тренеры – общемировая практика. Наши болельщики разрисовывают физиономии триколором, ездят за своей командой, бросают на поле файеры, дерутся – всё как везде.
Одни – наши футболисты – увидели у иностранных футболистов татуировки и сделали себе такие же. Другие – чиновники и специалисты по отечественному футболу – увидели, что можно брать иностранных тренеров, и сделали то же самое. Третьи – наши болельщики – насмотрелись по телевизору на итальянских тиффози и лютых британских фанатов футбола и решили их переплюнуть. Всё сделали, как другие, то есть вторично, провинциально и бессмысленно. Но внешнюю атрибутику соблюли.
Дело осталось за малым – за национальным футболом, за собственно игрой!
Орать, покупать безобразные спортивные костюмы от Боско, демонстрируя всем и каждому принадлежность к России, гораздо проще, чем по-настоящему любить Родину, соблюдать достоинство и в какие-то моменты испытывать стыд не только за свой футбол, но и за самих себя.
10 июля
В субботу вернулись из Испании. И хоть добирались до дома долго, можно сказать, через три страны, возвращение из жары от тени пальм в наши прибалтийские грозы и запахи… Это как перемещение чуть ли не с другой планеты.
Три недели у меня был выключен телефон. Три недели у нас не было телевизора. Такого я себе ни разу прежде не позволял. Удивительное случилось время совершенно в незнакомом месте, про которое я даже не читал ничего и ничего толком не слышал. Никого из знакомых вокруг… Прекрасно! Когда на улочке Марбельи встретил знакомых – даже испугался, что придётся общаться и прервать уединение. Благо они были очень заняты и у них была, в отличие от меня, насыщенная программа.
