– Ну что ж… Тогда желаю удачи.
– Спасибо, мистер Донован.
– К сожалению, я еду не в Ливенворс, – сказал Брэнд, возвращая письмо Уиллоу. – Я направляюсь в Бостон. А Лукасу и Меган сообщу о вас телеграммой.
– Хорошо. – Уиллоу сунула листок в конверт. – Телеграфируйте, что я в полном порядке и посылаю им это письмо. – Она помахала конвертом перед носом Донована. – Вы же сами видели, как я его писала. И обещаю отправить завтра при первой же возможности.
– Звучит убедительно, – усмехнулся Брэнд.
– Вот видите… Я написала Лукасу и Меган письмо, вы убедились, что я вполне здорова, и завтра отправите сообщение по телеграфу. Надеюсь, теперь получены ответы на все вопросы, не так ли?
– Положим, так, – кивнул Брэнд. Но уходить, похоже, не собирался.
– Так что же еще держит вас здесь?
Донован сделал шаг вперед. Потом еще и еще… Уиллоу невольно попятилась к кровати, и вдруг почувствовала на своей талии тяжелую мужскую руку.
– Вот что. Раз уж судьба занесла меня сюда, может быть, проверим, насколько крепкое у вас здоровье?
– Заманчивое предложение, – насмешливо улыбнулась. Уиллоу она старалась не обращать, внимания на невесть откуда появившуюся дрожь во всем теле. – Правда, придется его отклонить.
Донован нахмурился:
– Но почему?..
Уиллоу прикоснулась пальчиком к царапине на щеке. Брэнда и, пристально глядя ему в глаза, проговорила:
– Потому что сегодня вы, похоже, уже побывали в переделке с какой-то дикой кошечкой… – Она прижалась губами к уголку его рта. – Хватит вам неприятностей.
Брэнд откинулся на жесткую спинку сиденья. Немного помедлив, свернул валиком сюртук и подложил под голову вместо подушки. В конце концов, комфорт гораздо важнее, чем сохранность, одежды. Тем более что в кресле напротив громко храпит во сне дородная женщина.
Теперь, когда он наконец-то устроился, можно перевести дух. О Господи, все тело до сих пор горит от прикосновения к этой женщине… Даже не верится, что он покинул комнату в «Серебряной шпоре» и теперь трясется в поезде. Тонкий цветочный аромат ее духов, нежные бархатистые губы, ее роскошная грудь и прерывистое дыхание – все это казалось чудесным сном, волшебной сказкой…
Кстати, что сказала Уиллоу Хейстингз на прощание? «Вы уже побывали в переделке с дикой кошечкой… хватит вам неприятностей». Кажется, что-то в этом роде. Что трудно представить, какой «кошечкой» она становится в постели. «Кошечкой», выпускающей острые коготки и сладко мурлыкающей.
Брэнд прикрыл глаза, вспоминая, как струились по его руке волосы Уиллоу. Кажется, даже мягкий шелк алого халата не шел в сравнение с их мягкостью. А когда халат распахнулся… Господи, какие соблазнительные у нее груди!
Воспоминания волнами накатывали на Брэнда, пробуждая желание. В конце концов он решил, что по приезде в город непременно найдет какую-нибудь полную огня красотку.
Две недели спустя
Стараясь идти как можно быстрее, Уиллоу возвращалась с почты. Письмо от Роберта было надежно спрятано под блузкой.
Миновав безлюдный холл «Серебряной шпоры», она поднялась к себе в комнату и плотно прикрыла дверь. Сорвав с конверта печать, аккуратно надорвала его и, вытащив листок, пробежала глазами строчки.
Дорогая моя доченька Уиллоу!
Весть о пропаже дедушкиных карманных часов очень меня расстроила. Ты же знаешь, что эта вещь очень много для меня значила. Думаю, сейчас тебе лучше было бы вернуться домой. Сообщи, когда приезжаешь, – буду встречать на станции.
Любящий отец.
Ну и ну! Значит, Роберт сильно расстроен. Перемены в его настроении всегда можно почувствовать, даже по тону писем. Предложение «вернуться домой», вместо того чтобы выслеживать Сэмми?.. Это означает, что Роберт действительно не в своей тарелке.
Уиллоу открыла дверку гардероба. Сняла с вешалки бордовое дорожное платье из тафты и вытащила пару удобных ботинок. Затем выдвинула старенький сундучок и обвела взглядом комнату. Важно не забыть ни одной мелочи!
Часом позже Уиллоу Хейстингз уже сидела в вагоне поезда, отправлявшегося в Нью-Йорк.
