Вагнер ввел успокоительное.
— Сказал, что едет домой. Затем он как-то странно попрощался. Это было (она уже теряла контроль) так, как если бы он знал, что больше не увидит меня и мальчиков.
Она закрыла глаза и отключилась.
Закрыв двери спальни, Вагнер проводил Стоуна в гостиную.
— Я сожалею, что побеспокоил ее, — извинился Стоун. — Пожалуйста, дайте мне знать, когда я могу снова с ней поговорить?
— О, не раньше, чем через день или два, — Вагнер подошел к входной двери. — Теперь, я думаю, вам лучше уйти.
— Конечно же. Но прежде чем я уйду, хочу спросить вас кое о чем.
— О чем же?
— Вскрытие показало, что в крови Таунсенда присутствуют следы наркотического вещества. Скажите, Таунсенд был наркоманом или это вы ему дали лекарство?
Вагнер ответил не сразу.
— Рич не был наркоманом. Выписанный рецепт взял с неохотой. Около четырех месяцев назад он пришел ко мне на осмотр. Жаловался на головные боли, аспирин не помогал. Я диагностировал злокачественную опухоль головного мозга, увы, неоперабельную. Я прямо сказал — у него есть от шести месяцев до года. Его реакция была достойной, и он попросил меня никому не рассказывать. Теперь, когда он ушел, это можно сделать. Это могло бы помочь…
— Понимаю, — кивнул Стоун. — Он испытывал сильные боли?
— Говорил, что нет, но мог солгать. Опухоли иногда растут безболезненно, но с увеличением давления, увеличивается и боль. Думаю, он всё-таки воспользовался рецептом. Рич не был великим оратором, предпочитал страдать молча.
— Конец мог наступить быстро или затянуться, как вы считаете?
— Трудно сказать точно. Возможно, провел бы несколько месяцев в невыносимых страданиях или ушел бы просто так, — Вагнер щелкнул пальцами. — Больше шансов за длительный период, но никогда не знаешь наверняка. Сержант, я не вижу здесь ничего общего с убийством. Или вы думаете, имел место суицид?
— Мы изучаем все возможности, — Стоун невольно поёжился от того холодного автоматизма, с каким произнес эти слова, — и будем рады любой информации. Как долго вы были его врачом?
— Шестнадцать лет, — признался Вагнер, — а другом его я был еще дольше.
— Может быть, вы знаете, в последнее время Таунсенд не оформлял страхового полиса?
— Не думаю. Получилось так, что я провожу все медицинские осмотры для его страховой компании. В сложившихся обстоятельствах я не мог бы подписать медицинское заключение в пользу Рича. Даже если бы он обратился в другую компанию, результат был бы тот же. Врачей обмануть невозможно, мистер Стоун. Поговорите с его страховым агентом. Хэл Харрис. Я уверен, он знает об этом больше.
— Так и сделаю, — с этими словами Стоун шагнул к двери, но внезапно обернулся. — Кстати, док, вы случайно не знаете что-нибудь о кураре?
Последний вопрос вызвал у Вагнера легкую усмешку.
— Не хочу показаться нескромным, но иногда приходится выступать экспертом в этой области. А почему вы спрашиваете?
— Коронер установил, что мистер Таунсенд был отравлен сильнодействующим ядом, и не обычным, а ядом кураре, которым смазали орудие убийства. — Стоун профессионально сделал паузу, чтобы позволить Вагнеру вставить замечание, но тот никак не отреагировал.
Стоун решил зайти с другой стороны.
— Как легко можно получить такой яд на руки? — без обиняков спросил он.
— Не слишком легко для несведущего человека, если только он не имеет друзей в бассейне Амазонки. Кураре имеет целебные свойства. Кто работает в фармацевтической фирме, может достать его. Странное совпадение, несколько недель назад из моего рабочего кабинета была украдена часть партии неочищенного кураре.[3]
— Вот как? — Брови Стоуна взметнулись вверх.
— Информацию о краже вы можете получить у ваших коллег, — с ноткой снобизма заметил Вагнер. — Сначала я подумал, что грабитель был наркоманом, так как кроме кураре пропал еще весь запас наркотиков. Но, скорее всего, нужен был именно кураре, а наркотики взяли для прикрытия.
— Возможно. Могу я спросить, почему вы в своем кабинете держите столь экзотический яд?
— Экзотический? Это довольно распространенная практика иметь в своем распоряжении экстракт коры и листьев южноамериканского растения, более совершенная форма которого используется медициной в качестве мышечного релаксанта. В последние годы я занимаюсь инновационными исследованиями, пытаясь расширить области применения этого природного препарата. Я много путешествовал по Амазонке, там и увлекся кураре. Я получаю его в значительном количестве для научных экспериментов, абсолютно легально.
