— Вы лжете, — сказал Паркер. — Видели. Это письмо, которое вам написал Джин Легрос. Разве нет?
— Кто это? Никогда не слышал этого имени.
— И снова лжете. Сколько денег вы послали ему, чтобы он добрался до Англии?
— Я никогда не слышал об этом человеке, — повторил Крантон и вдруг добавил. — Ради Бога, не могли бы вы оставить меня одного? Я болен.
Вид у него действительно был довольно болезненный.
— Послушайте, Крантон, почему бы вам не сказать правду, — сказал Паркер. — И мы сразу оставим вас в покое. Я прекрасно знаю, что вы больны.
— Я ничего не знаю о том, о чем вы спрашиваете, уже сказал вам всю правду — я ездил в эту деревню, потом вернулся. Я никогда не видел этой бумаги и не слышал ни о каком Джине… или как его там. Это вас устроит?
— Нет.
— Вы меня в чем-то обвиняете?
— Пока нет, — с некоторым сомнением ответил Паркер.
— Тогда вам придется принять мой ответ, — спокойно сказал Крантон.
— Я знаю, — ответил Паркер, — но если, чтобы сказать правду, вам надо, чтобы вас обвиняли, тогда вы поедете с нами в участок…
— Да что вы такое говорите? В чем вы можете меня обвинить? Вы не можете обвинить меня в хищении того злополучного ожерелья. У меня его нет. И никогда не было.
— Нет, но мы можем обвинить вас в убийстве Джина Легроса.
— Нет, нет, нет! — закричал Крантон, — это ложь! Я не убивал его! Я никогда никого не убивал! Никогда!
— Он потерял сознание, — сказал Уимзи.
— Он умер, — сказал Бланделл.
— Надеюсь, нет, — сказал Паркер, — нет, все в порядке Ему просто плохо. Надо позвать девушку. Полли!
В комнату вошла женщина. Она взволнованно взглянула на троих мужчин и бросилась к Крантону.
— Вы убили его, — пробормотала она, — это убийство. Пришли и замучили больного человека! Убирайтесь отсюда. Он никому никогда не причинил никакого вреда.
— Я пошлю за доктором, — сказал Паркер. Когда они вышли из комнаты, он сказал:
— Что ж, пожалуй, это все, что мы пока можем сделать. Крантон действительно болен. Знаете, я согласен с тем, что он что-то от нас скрывает, но это вряд ли убийство. Крантон не совершил бы этого преступления. А вот это письмо он явно узнал.
— Да, — сказал Уимзи. — Вы видели, как он отреагировал. Он явно чего-то испугался. Интересно, чего?
— Возможно, связи с убийством.
— А мне кажется, что Крантон причастен к убийству. Он сам признался, что был в деревне и что сбежал оттуда в ночь, когда тело убитого было закопано в чужую могилу. Если это не он, тогда кто? Да и ключи от колокольни он мог легко достать, — сказал Бланделл.
— Да, мог, — согласился Уимзи. — Но он был в деревне, можно сказать, впервые. Откуда он мог знать, где хранятся инструменты могильщика? И как он нашел веревку? Днем он, конечно, мог заметить колодец, но он же не мог придумать такой план настолько быстро. И тогда как в эту историю попал Легрос? Если Декон сказал Крантону, где искать ожерелье, то какой смысл был привозить Легроса в Англию? Он был не нужен Крантону. И если даже зачем-то и понадобился, И, предположим, Крантон убил его, чтобы не делиться наживой, тогда где ожерелье? Если он продал его, вы бы уже обнаружили его где-нибудь. Если оно до сих пор у Крантона, значит, надо найти его.
— Мы обыщем дом, — сказал Паркер, — но я не думаю, что ожерелье у него. Он был абсолютно спокоен, когда говорил о нем. Если бы украшение было у него, Крантон вел бы себя по-другому. Тем не менее мы, конечно, перевернем дом вверх дном и, если ожерелье там — обязательно найдем его.
— И если найдете, — сказал Бланделл, — можете арестовывать Крантона за убийство. Ведь убийство совершил тот, у кого сейчас ожерелье. Я уверен в этом.
— А я думаю, что мы найдем украшение там, где было совершено преступление — в приходе храма святого Павла. Вот мое пророчество. Может быть, заключим пари, Чарльз?
— Нет, — ответил Бланделл, — ты слишком часто бываешь прав, Питер, а лишних денег у меня нет.
Когда Уимзи вернулся в деревню, он закрылся в своей комнате и решил попытаться разгадать шифр. Ему приходилось когда-то расшифровывать криптограммы, но то было гораздо легче. Кто бы ни написал это странное послание, Крантон, Джин Легрос, Вилли Тодей или кто-то другой, кто связан с ожерельем Вилбрехэм, он вряд ли был экспертом по составлению шифров, а значит, до разгадки можно дойти логическим путем. Однако стоит признать, что составлено письмо было очень хитро. Уимзи впервые видел зашифрованное послание, которое вызывало подозрение только потому, что было найдено недалеко от места преступления и написано на той же бумаге, что и другое задействованное в деле письмо.
