Последней с ней виделась Марина Неелова: «Она без нас, а мы без нее! Я успела только попрощаться. Теперь всегда буду помнить эту палату, ее, спящую и держащуюся за треугольник, висящий из-под потолка, ее руки, похудевшие, с пятнышками на коже, но крепкие и нежные…»
Неелова тоже пыталась уговорить Раневскую на операцию, но безуспешно. Прощаясь с ней, Раневская сказала: «Благослови вас Господь, деточка. Будьте счастливы!» Это были ее последние слова. Она умерла на следующий день, в 10.30 утра.
Некрологи по случаю ее смерти появились во всех центральных газетах. Ее славили, вспоминали ее роли, Сталинские премии, ордена, вклад «в развитие театрального и киноискусства». А зрители вспоминали все ту же ненавистную ей «Мулю»…
Похоронили Раневскую, как она и хотела, на Новом Донском кладбище, в той же могиле, где уже покоилась ее сестра Белла…
После смерти Фаины Георгиевны ее давняя подруга, выдающаяся грузинская актриса Верико Анджапаридзе, напишет:
«Дорогая моя, любимый друг, Фаина!
Вы единственная, кому я писала письма, была еще Маричка – моя сестра, но ее уже давно нет, сегодня нет в живых и вас, но я все-таки пишу вам – это потребность моей души. Думая о вас, прежде всего вижу ваши глаза – огромные, нежные, но строгие и сильные – я всегда дочитывала в них то, что не договаривалось в словах. Они исчерпывали чувства – как на портретах великих мастеров. На вашем резко вылепленном лице глаза ваши всегда улыбались, и улыбка была мягкая, добрая, даже когда вы иронизировали, и как хорошо, что у вас есть чувство юмора – это не просто хорошо, это очень хорошо – ибо кое-что трагическое вы переводите в состояние, которое вам нетрудно побороть, и этому помогает чувство юмора, одно из самых замечательных качеств вашего характера.
Фаина, моя дорогая, никак не могу заставить себя поверить в то, что вас нет, что вы мне уже не ответите, что от вас больше не придет ни одного письма, а ведь я всегда ждала ваших писем, они нужны были мне, необходимы…
Я писала вам обо всем, что радовало, что огорчало.
И я лишилась этого чудесного дара дружбы с вами, лишилась человека с большим сердцем, видевшего творческую сторону жизни.
Моя дорогая, очень любимая Фаина, разве я могу забыть, как вы говорили, что жадно любите жизнь! Когда думаю о вас, у меня начинают болеть мозги. Кончаю письмо, в глазах мокро, они мешают видеть. Ваша всегда Верико Анджапаридзе».
Про автобиографию
Забыть такое нельзя, сказать об этом в книге моей жизни тоже нельзя. Вот почему я не хочу писать книгу «о времени и о себе». Ясно вам?
* * *
Меня спрашивают, почему я не пишу об Ахматовой, ведь мы дружили…
Отвечаю: не пишу, потому что очень люблю ее.
* * *
Три года писала книгу воспоминаний, польстившись на аванс 2000 рублей с целью приобрести теплое пальто.
… Книгу писала 3 года, прочитав, порвала.
Книги должны писать писатели, мыслители или же сплетники.
* * *
Жизнь отнимает у меня столько времени, что писать о ней совсем некогда.
О своей жизни
…Жизнь моя прошла около, все не задавалось. Как рыжий у ковра.
* * *
Ничего, кроме отчаяния от невозможности что-либо изменить в моей судьбе.
* * *
Больше всего в жизни я любила влюбляться.
* * *
– Как вы живете? – спросила как-то Ия Саввина Раневскую.
– Дома по мне ползают тараканы, как зрители по Генке Бортникову, – ответила Фаина Георгиевна.
* * *
Большой это труд – жить на свете.
О жизни вообще
Жизнь – это небольшая прогулка перед вечным сном.
* * *
Жизнь – это затяжной прыжок из п…ды в могилу.
* * *
Жить надо так, чтобы тебя помнили и сволочи.
* * *
Жизнь бьет ключом по голове!
Про одиночество
Ребенка с первого класса школы надо учить науке одиночества.
* * *
Одиночество как состояние не поддается лечению.
* * *
Спутник славы – одиночество.
* * *
Как-то раз, беседуя с Ией Сергеевной Саввиной по телефону, Раневская сказала: «Я так одинока, все друзья мои умерли, вся жизнь моя – работа… А я работаю трудно, меня преследует страх перед сценой, будущей публикой, даже перед партнером. Я не капризничаю, девочка, я боюсь. Это не от гордыни…
* * *
…Все, кто меня любил, не нравились мне. А кого я любила – не любили меня. Кто бы знал мое одиночество… Будь он проклят, этот самый талант, сделавший меня несчастной. Моя внешность испортила мне личную жизнь.
