Но, на мой взгляд, если ты действительно веришь в бога, то ты обязан впустить в свой божественный мир такое уникальное духовное существо, как твои животные – кошки, собаки, которые всем своим существованием на земле творят только добро. И наверное православие, пустившее кошек в храм, ближе к тайне добра, чем католицизм, закрывший моей Мусе дорогу в рай. Повторяю. Ведь сам тот кричащий факт, что животные, которые рядом с нами, делают нас добрее и человечнее, облагораживают нас, придают для многих нашей человеческой жизни больше смысла, тоже свидетельствует в пользу их божественного происхождения. Если вы считаете, как христиане, что все люди равны как божьи твари, то распространите эту идею морального равенства и на окружающих нас животных. Поймите наконец, что, выбрасывая на улицу прирученное вами животное, вы совершаете такой же грех, как убийство человека. Поймите, что, дав приют бездомной твари, вы не просто делаете добро, а и облагораживаете свою собственную жизнь. И здесь уже не важно, отблагодарят вас за этот поступок вечной жизнью, или ее вообще нет, здесь более важно, что своим поступком вы украсили сами себя.
Я закончил текст, и Муся тотчас же пришла ко мне на стол. И она, поймав мой взгляд, начала простреливать меня своим всевидящим оком. Правда, на этот раз не вопрошающим, не осуждающим, а одобрительным взглядом. Наверное, она согласна со всем тем, что я написал в этом очерке в защиту ее кошачьего племени. На самом деле, я написал не столько о кошках, сколько о нас, людях. Мы можем увидеть в кошке только то, что есть в нас самих.
* * *
Я написал этот текст более 6 лет назад, и никогда к нему не возвращался. И, тем не менее, сейчас, несмотря на то что я с Мусей живу уже более 9 лет, я, по сути, ничего к этому тексту добавить не могу. Понятно, что за эти 6 лет Муся еще глубже вошла в мою жизнь, она стала как бы глубинной основой моего душевного равновесия. И теперь я честно могу сказать, что ее приход в мою жизнь дал мне много такого спокойного духовного счастья. Пока она есть рядом со мной, на самом деле осень одинокого человека мне не страшна. И я думаю, что возникшее у меня в последние годы спокойствие в связи с открывшейся передо мной дорогой никуда, в неизвестное, как раз и возникло у меня благодаря Мусе, которая показала мне тайну души кошачьего бытия. Она излучает любовь ко мне, любовь другого существа, которой в моей жизни не хватало. И, наверное, если бы в моей жизни не было Муси, то я по-другому бы воспринял всю эту страшную историю с умирающей бедной Лизой. С одной стороны, это были неподдельные страдания, но, с другой стороны, это было нечто, что возвышало в моих глазах мое собственное существование. Значит, я умею страдать, значит, есть у меня душа. Спасибо тебе, Муся, за то, что ты мне дала в последние годы жизни.
