Почему это страшно - страница 24

— Так. А сразу ли появились на свет все животные, сотни тысяч видов живых существ, или постепенно?

— Наука утверждает, что сразу произойти все роды и виды живых существ не могли. Они развивались постепенно.

— И по сей день развиваются?

— Наука говорит, что да.

— Ты мне все время отвечаешь: «Дарвин… дарвинизм… наука говорят…» Разве существуют другие мнения?

— В библии сказано иначе.

— А как там сказано?

— Священное писание говорит, что бог создал всех животных. И все растения создал бог, а человека сотворил по своему образу и подобию.

— Сразу?

— Да.

— А человека как он создал?

— Взял глину, вылепил фигуру человека, вдунул в него душу, и человек ожил.

— Теперь скажи мне, только по совести, Алеша, неужели ты веришь во всю эту чепуху?

Мне показалось очень обидным, что учительница назвала чепухой то, что тогда было для меня свято, и я с жаром воскликнул:

— Да, верю! Верил, верю и буду верить до конца жизни!

— Ну что ж. Ты взрослый человек и понимаешь, что насильно заставить тебя не верить я не могу. Да и не собираюсь. Рано или поздно ты сам поймешь, что религия обманывает людей, как это уже поняли миллионы. А разговор этот я вела вот к чему. Религия приучила тебя лгать, лицемерить, говорить не то, что думаешь. Началось это с малого: на уроке ты отвечал одно, а думал другое. Кончиться же это может тем, что вся твоя жизнь будет лицемерной, двоедушной…

Ох, как права была старая учительница! К сожалению, это я понял не сразу, а значительно позже.

Для того чтобы оценить человека и его поступки, должны существовать правила: что хорошо и что плохо, что можно делать и чего нельзя.

Такие правила существуют. В нашем обществе это законы, принятые государством. Это моральный кодекс строителя коммунизма. И, наконец, неписаные традиции нашего общества. Они регулируют жизнь человека, указывают ему тот путь, по которому он должен идти.

Имеет свои нравственные законы и религия. Они выражены в заповедях, которые церковь пытается выдать за предписания самого бога. Суть этих заповедей как раз совершенно противоположна нашим нравственным законам. Посуди сам.

XXII съезд Коммунистической партии Советского Союза принял величественную Программу построения коммунизма. Он провозгласил: «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!»

Для чего строится коммунистическое общество, о котором мечтали лучшие умы человечества и в котором предстоит жить тебе и твоим сверстникам?

Коротко на это можно ответить так: для того чтобы все люди были счастливы, в изобилии имели все необходимое для жизни, имели материальные и духовные блага.

Где будет построен коммунизм?

Не на небе, а здесь, на земле. Это значит, что люди на земле в этой, а не в той жизни найдут свое счастье.

А религия учит иначе: на земле человек никогда не может и не должен быть счастлив. Счастье возможно только на том свете.

Какое разительное противоречие!

Коммунисты стремятся построить и обязательно построят счастливую жизнь на земле именно потому, что нет никакого загробного мира. Обещать блаженную жизнь на небе — значит обманывать людей. Ее нет и быть не может. Человек живет один раз и живет на земле.

Религия же призывает верующих: «Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви отчей», то есть того, кто любит мир, не любит бог.

Значит, верующий человек не должен любить ни нашей прекрасной земли, ни родины, ни людей, ибо все это мир, ипритом мир «греховный». Человек не должен изменять природу, строить города, заводы, электростанции, машины, ибо все это мир, который надо ненавидеть, презирать, от которого надо бежать.

Теперь тебе станет понятно, почему некоторые люди раньше — а кое-кто и сейчас — уходили в монастыри, в леса и пустыни и становились монахами-отшельниками.

Таких отшельников в наши дни единицы. Но представь себе, они еще есть. Несколько лет назад журналист А. Шамаро встретил таких отшельников. Когда он вошел в избу, увидел, что изба была разделена дощатыми перегородками. При входе просторная горница с большой глинобитной печью — трапезная. Посредине нее на скрещенных подпорках столы, сбитые из таких же грубоотесанных досок, а вдоль стен приземистые лавки из толстых плах.