– Может ли леди Оливия остаться у вас, пока я съезжу к ее брату и пришлю за ней экипаж?
– Разумеется, она останется у нас. Пожалуй, ей следует переночевать в нашем доме, чтобы снова не подвергаться проискам стихии. – Энни Блэкфорд разгладила покрывало на кровати.
– Это кажется разумным, – согласился викарий. Мисс Драммонд захлопала в ладоши:
– Это компания. У нас будет компания.
Все кивнули, даже Оливия. Никто не потрудился прояснить, что же это за компания, если нездоровая соседка должна лежать в постели.
– Я понимаю, вы, должно быть, очень устали. – Миссис Блэкфорд направилась к двери. – Мы оставим вас, чтобы вы отдохнули, и чуть позже принесем обед.
– Прежде чем он уйдет, могу я поговорить с мистером Гарретом? – спросила Оливия.
Его преподобие кивнул.
– Миссис Блэкфорд будет вашей дуэньей.
После ухода викария и его сестры Энни поспешила подойти к постели Оливии. Оливия смотрела на экономку, завороженная ее любящим взглядом. Энни Блэкфорд, ее лучшая подруга, заслуживала правды.
– Это очень правдоподобная история, Лолли, и очень хорошо рассказана. Но вас не было два дня, а гроза с ураганом случилась только в минувшую ночь. Викарий и мисс Хоуп легко удовлетворились рассказом, но у других наверняка будут вопросы.
– Да. – Оливия с облегчением вздохнула. – Вам, Энни, я расскажу всю правду.
– Почему бы не поведать ее сразу всему свету, леди Оливия? – Майкл подошел поближе. – Прошу прощения, если обидел вас, миссис Блэкфорд. Но если знает один человек, сколько времени нужно для того, чтобы об этом узнали двое или трое, а после этого весь город?
– Уверяю вас, сэр, что мне доверяли гораздо более важные секреты, чем те, что может мне поведать Оливия.
Оливия кивнула, задумавшись, разумным ли будет это признание.
– Я расскажу ей, мистер Гаррет.
Майкл лишь покачал головой, словно снимая с себя всякую ответственность, после чего Оливия начала рассказ.
Она старалась говорить как можно обыденнее, однако тревога Энни нарастала, и когда Оливия рассказала о своем бегстве и о том, как была спасена мистером Гарретом, Энни подошла к нему и пожала руку.
– Большое вам спасибо, сэр. Как бы она выжила без вас? Здесь ураган был не таким сильным, но большинство людей, которые приехали сегодня в город, рассказывают страшные вещи. Не представляю, что бы я делала, если бы с Лолли что-то случилось. Мы всю жизнь были с ней как сестры.
– Мать Энни была нашей гувернанткой, Матильда Элдертон. Тут было много чего, но вам не нужно об этом знать. Доверьтесь мне в этом, сэр, она была моей единственной наперсницей.
– Как вам угодно, миледи. – Он наклонился к руке Энни, и Оливия хотела расцеловать его за этот великодушный жест.
Зевнув, она завершила свой рассказ.
– Я устала, Энни, но ты останешься со мной? – Она снова зевнула, на сей раз уже по-настоящему. Она и в самом деле устала.
Мистер Гаррет удалился, поклонившись, как истинный джентльмен. Комната после этого как-то опустела. Энни поднялась.
– Энни, посиди.
– Я не ухожу, Лолли. Я просто хочу пересесть поближе к огню.
Оливия стряхнула с себя сонливость и села в кровати.
– Есть еще кое-что, о чем мне нужно тебе сказать.
Энни медленно опустилась на прежнее место.
– Когда я заснула после лауданума… – Оливия вздрогнула, вспомнив сладковатый вкус этого снадобья. – Они… то есть похитители, похоже, обрадовались, что их план удается. – Оливия наклонилась ближе к Энни и зашептала, хотя дверь была плотно закрыта, мистер Гаррет ушел, а викарий и мисс Хоуп вообще вряд ли могли что-то услышать. – Один из них сказал другому: «Ее брат поднесет нам землю на серебряном блюдечке».
На лице Энни появилось выражение, которое можно охарактеризовать как потрясение и смятение.
– Землю? Вашу землю?
– Мою? Да нет, совсем нет. Я думаю, они используют меня, чтобы пригрозить Джессу. Думаю, что их послали из Лондона ростовщики, чтобы с моей помощью принудить его расплатиться. Своей собственной землей.
– Неужели? – Энни, очевидно, не сразу приняла эту мысль, но, подумав с минуту, кивнула: – Да, это вполне возможно. Ваш брат отчаянно играет.
Оливия заметила, как смягчилось выражение лица Энни при упоминаний Джесса и каким оно стало жестким при словах о его любви к азартным играм.
