Майкл сжал губы, чтобы не вырвались новые ругательства.
– Если решение о помощи мне внезапно сделалось для вас неприятным, я могу поступить по-своему. – Она постучала голой ногой по полу, ожидая его решения. Как будто у него был выбор. – Если вы помните, я хотела этого изначально.
– Вы едва не умерли у меня на глазах, миледи. Вы остаетесь моей заботой, как бы мы ни хотели поступить иначе. – Майкл отвернулся и поднял седло Трои и одеяло.
Какая дивная игра разыгрывается здесь? Он решил, что не воспользуется рекомендательным письмом к герцогу Мериону. О Господи, разве это имело значение?! Ответ был очевиден.
– Я собираюсь оседлать Трою. Выходите, когда будете готовы ехать.
– Я пойду пешком.
– Вы поедете. Это поможет вам уберечь ноги от еще больших повреждений.
Она не ответила на эту реплику.
– Я знаю, что нам нужно ехать, но я хочу быть уверенной, что мы договорились о том, куда едем.
Майкл положил сбрую и подошел поближе, словно нависнув над Лолли.
– Никакого спора не будет. Мы согласились с планом. Моим, поскольку я главный. Я доставлю вас в безопасное место и привезу к вам вашего брата и карету.
– Нет, не так. – Она скрестила руки, словно они могли помочь ей остаться на своей позиции.
– Вы боитесь брата. Он бьет вас, я в этом уверен.
– Теперь вы угрожаете мне!
– Вовсе нет, и вы прекрасно это знаете. И могу понять, каким образом мужчина с меньшей выдержкой, чем у меня, способен заставить вас замолчать.
– У моего брата выдержки больше, чем у любого другого известного мне мужчины. И что удивительно, он никогда не выходит из себя. Во всяком случае, я не видела, чтобы с ним такое случалось. Хотя… – Она покачала головой, словно не могла взять этого в толк. – И никто не затыкал мне рот. Правда, Тилди, моя гувернантка, порой кричала на меня, но это из-за того, что я пряталась от нее, а она хотела, чтобы я играла Моцарта на фортепиано. Вы когда-нибудь слышали, чтобы Моцарта играли плохо? Это было много лет назад. – Хотя по ее тону можно было решить, что это случилось всего лишь вчера. – Он никогда меня не бил, но у него были другие способы показать свое неудовольствие.
– Я могу наказать вас его способом, поскольку у меня нет возможности продать вас белому работорговцу.
– Вы думаете, что похитители собирались сделать именно это? Именно по этой причине им сказали, чтобы они не причиняли мне боли?
Майкл полагал, что он просто пошутил, но она снова восприняла это всерьез.
– Нет, Оливия, я думаю, что за этим кроется что-то более личное.
– Что может быть более личным, чем похитить женщину и отдать ее в качестве приза какому-то другому мужчине?
– Соглашусь с вами. – Майкл сжал губы, чтобы не сказать, что в случае с леди Оливией их обоих ждет большой сюрприз. – Однако, Оливия, подумайте об этом. Нет никакой причины похищать сестру герцога, когда есть десятки других девушек, чьи жизни не столь защищены.
Поначалу она не ответила, очевидно, обдумывая сказанное, но, в конце концов, кивком выразила согласие.
– Я думаю, что скорее всего они использовали вас для того, чтобы привлечь внимание вашего брата.
Внезапно брошенный взгляд, в котором читалось подозрение, пробудил в нем любопытство. По всей видимости, она что-то ему недоговаривала.
Он скрестил руки.
– Леди Оливия, сейчас я не вполне уверен, что вы рассказали мне всю правду о том, как в конечном итоге оказались голой в лесу. Может быть, это результат неудачного свидания?
– Я была похищена! Свидания? С кем? В этом плане мужчины мной не интересуются.
– Если так, то скажите мне, кто такой Большой Сэм. Вами не интересуются мужчины? Это такой вздор, которому я никак не могу поверить.
Она либо не слышала вопроса, либо не сочла нужным на него ответить.
– Единственная причина, почему я не была абсолютно честной с вами, заключается в том, что я не была уверена в вашей честности. И сейчас не вполне уверена. Возможно, вы не столь ужасны, как мои похитители, но откуда мне знать, что вы не собираетесь заманить меня в ловушку и не вынудите меня выйти замуж или потребуете вознаграждение?
– Вот, снова проявляются ваши вкусы в отношении книг, которые вы читаете. – Он стиснул кулаки, чтобы не схватить ее и не встряхнуть как следует.
