Ребекка уже собиралась найти новый объект для наблюдений, когда мужской голос произнес:
– Думаю, что не имел удовольствия быть с вами знакомым.
Повернув голову, она была вынуждена поднять глаза, чтобы взглянуть в красивое лицо рослого незнакомца. Но если в чертах мистера Невилла чудилась некая игривость, то этот джентльмен выглядел едва ли не угрожающе – как будто принадлежал к породе тех, кто не привык к отказам.
– Право же, не знаю, – ответила Ребекка, ей вдруг стало ужасно скучно. А этот мужчина… Ох, он был сущим верзилой – легко мог бы перебросить ее через плечо и утащить куда-нибудь. И наверное, никто бы не осмелился его остановить. – Сэр, вы назовете свое имя?..
Верзила самодовольно улыбнулся.
– Лорд Старкли к вашим услугам. А вы… – Он взглянул на нее вопросительно.
Ребекка ответила натянутой улыбкой. Она не собиралась затевать с ним такую же игру, как с мистером Невиллом. Это не привело бы ни к чему хорошему. Но и назвать свое имя она тоже не могла, поэтому сказала:
– Меня зовут леди Ночь.
Лорд Старкли нахмурился.
– Кажется, я не совсем…
– Милорд, мы на маскараде, не так ли? – Ребекка слышала нотки раздражения в своем голосе, но не собиралась менять тон. – Мне не хотелось бы сообщать свое настоящее имя по личным мотивам, понимаете?
– Да, конечно, – кивнул лорд Старкли, в глазах его снова появился хищный блеск. – Я прекрасно понимаю, почему такая женщина, как вы, предпочитает сохранять инкогнито, хотя…
– Такая, как я?! – воскликнула Ребекка в возмущении. Но ей, наверное, не следовало возмущаться, если уж она надела платье такого цвета.
– Да полно вам, леди Ночь! – Лорд Старкли криво усмехнулся. – Уж если дама затеяла беседу с мистером Невиллом, ей едва ли стоит скромничать. Не говоря уж о том, что ваш наряд красноречиво свидетельствует о вашей… гм… опытности в определенных делах. – Наклонившись к ней, он понизил голос до шепота. – Полагаю, вы его любовница или, быть может, надеетесь ею стать. Вот почему я решил поспешить сюда и предложить собственную кандидатуру.
Ребекка смотрела на Старкли в немом изумлении. Да кем же он себя возомнил, если способен так оскорбить женщину? Отчаянно захотелось его ударить, но она все же сдержалась, хотя пальцы уже сами сжимались в кулак. Да, а что он сказал про мистера Невилла?.. Что находиться в его обществе – значит дать повод думать о ней как о распутнице? Ребекку охватило разочарование. Ах, ей следовало знать заранее! Мистер Невилл – наверняка не из тех, кто способен жениться. Пусть даже у него гораздо больше шарма и обаяния, чем у лорда Старкли. В конечном итоге оба они из одного теста – оба распутники, насквозь испорченные люди. И ни один из них ей не подходит. Ведь она искала постоянства и законного брака, но только не с ископаемым старцем, а с мужчиной по собственному выбору. Только ей, чтобы избежать того будущего, что замыслили для нее тетя с дядей, следовало продолжать поиски в другом месте.
Решив, что достаточно терпела общество лорда Старкли, и надеясь уйти до возвращения мистера Невилла, Ребекка проговорила:
– Милорд, прошу меня извинить. – Она резко развернулась как раз в тот момент, когда к ней подошел мистер Невилл с двумя бокалами шампанского в руках. От столкновения пузырившаяся жидкость выплеснулась, основательно окатив обоих.
На свете нашлось бы всего несколько человек, которых Дэниел не любил. Однако Найджел Коултер, четвертый граф Старкли, принадлежал именно к их числу. И вот оказалось, что черноволосая красавица, которую он в шутку нарек «леди Ночь», болтала с этим презренным субъектом! Когда Дэниел увидел это, в нем проснулось чувство собственника, на которое он, однако, не имел ни права, ни разумных доводов. И вот он приблизился к беседующей парочке, а затем…
– Ох, простите, – пробормотала леди Ночь, когда он пролил шампанское, которое нес в бокалах.
– Ничего страшного, миледи, – ответил Дэниел, стараясь не смотреть, как жидкость растекалась по ее груди. Предложив ей свой носовой платок, он обратил внимание на соперника. – Вы, лорд Старкли?.. – Дэниел сделал вид, что только сейчас заметил графа, бесстыдно шарившего глазами по фигуре леди Ночь. Не требовалось особой фантазии, чтобы догадаться, какие мысли бродили в его подлом уме. При одной мысли об этом Дэниелу ужасно захотелось врезать мерзавцу по зубам.
