— Вполне. Про алтарь все понятно. Я не понимаю, почему вы отказались сопровождать свою невесту к королю?
Ворон зло стиснул зубы. Процедил:
— Чтобы я своими руками привел вас к Артану и доставил ему наслаждение этим унижением? Обойдется! Вы ведь понимаете, что он постарался не допустить, чтобы в нашем мире вы сначала дали клятву верности мне, как мужу, а не ему, как монарху?
Я молчала, насупленно глядя исподлобья, и кусала губы. Ох, как мне не нравилось, что эти два высокородных петуха сделали меня камушком между двумя жерновами!
— И не волнуйтесь, леди, приличия будут соблюдены: вас сопровождает весьма почтенный и уважаемый магистр темной магии, мэйстр Чесс. Как ваш духовный старший родственник, он имеет право препятствовать любой попытке короля уединиться с вами. Мне пока не дано такого права, я еще не муж вам. Не говоря уж о том, что мне, как потенциальному демону, запрещено приближаться к личным покоям короля.
Как у них все мудрено!
— Но вы же стоите за троном, защищая королевскую спину!
— Меня уже лишили этой привилегии.
— Почему?
— Леди, я тронут, что вы проявляете такой интерес к моей персоне, но вам надо торопиться.
— Ответьте на вопрос. Я должна знать, почему вы впали в немилость. Из-за меня?
— Нет. — Его стальной взгляд смягчился. — Меня отдалили еще полгода назад, и вы к этому отношения не имеете.
Что-то они темнят, эти темные маги!
— Не сходится, милорд, — нахмурилась я. — Вы хотите сказать, что король лично занимается вашим браком, в то время как вы в опале? Где логика?
Некромант слегка развел руками: мол, потерялась. И улыбнулся уголками губ.
— Это не опала, а компромисс. Ее величество королева-мать не желает видеть меня рядом с ее сыном, а король не переносит женских истерик. Но мои обязанности королевского Черного Ока с меня никто не снимал, только их выполнение значительно усложнилось. Все, миледи, ваше время истекло. Обещаю ответить если не на все, то на многие вопросы, если они не будут затрагивать государственных тайн.
— Ловлю на слове, милорд. — Я склонила голову, прощаясь, и вложила пальцы в протянутую руку дворецкого.
— Мэйс Тома! — вдруг окликнул граф, когда я уже поднялась на подиум, где вновь засиял уже знакомый бело-золотой узор.
Я оглянулась. Так-то лучше — проще, привычнее. А то заладил «леди — миледи»…
Ворон стоял монументально, чуть расставив ноги, заложив ладони за спину — твердыня непоколебимая, воплощение спокойствия и уверенности. Серые глаза цветом напоминали расплавленное серебро.
— Все зависит только от вас, мэйс Тома. Присяга магическая, помните это.
— И что мне это даст? — раздраженно дернула я плечом. — Я не маг!
— Главное, чтобы вы сами об этом не забывали, — загадочно сказал некромант и подал знак дворецкому.
Тот мягко, но настойчиво взял меня под локоть и втащил в портал. На самом интересном месте! Я попыталась вырваться, чтобы допросить Ворона с пристрастием, но не успела: портальная башня Лаори-Эрля растворилась в бело-золотом мареве.
Глава 2
КОРОЛЕВСКИЕ ИНТРИГИ
Если дизайнером дворцовых интерьеров задумано было раздавить гостей роскошью, то у него не получилось: ослепленные сиянием гости первые минуты ничего не видели из-за плавающих перед глазами темных кругов, а потом пережитый дискомфорт притуплял восторги.
Не люблю помпезность.
Обилие золота, блеск драгоценностей, украшавших лепнину, сияние светильников, многократно отражавшихся в зеркалах и натертом паркете, — все раздражало. Сияние усиливалось и белым узорным атласом, покрывавшим стены там, где их не закрывали портреты, главным из которых был сам Артан Седьмой, изображенный во весь рост.
На портрете ему было лет восемнадцать. Бледное лицо с тонкими чертами еще не утратило юношескую чистоту, презрительной складки в уголке губ еще не было и в помине, а светлые волосы ярко сияли, словно посыпанные алмазной крошкой. Но после восхитительных живых картин Орияр-Дерта, в которых жили солнце, простор и ветер, никакие помпезные портреты в резных позолоченных рамах, инкрустированных драгоценностями, не могли удивить.
Впрочем, может быть, я иначе реагировала бы на королевское блистательное великолепие, если бы час назад не купалась в тридцати килограммах золотых монет. А так и бровью не повела.
