– Серьезно? Вот никогда бы не подумал. Ладно, до завтра. – Бизнесмен направился к двери. – Приятно было познакомиться, Тремейн.
Майк слегка поклонился, когда Коулби был уже на пороге. Затем, когда за гостем закрылась дверь, он резко повернулся к Бет:
– В каком паноптикуме ты его откопала?
– Хаксфорд работает в чикагской корпорации под названием «Хэндмейд» – они пытаются закрепиться на местном рынке. Когда мы с Эрни только-только начинали продажу витражей и художественного стекла, они в Чикаго увидели нашу рекламу, которую крутили по одному из кабельных каналов, и связались с нами. В то время идея уступить кому-нибудь патент и заняться лишь производством нас не заинтересовала. Но сейчас…
– Сейчас делать это было бы еще большей глупостью. Отец говорит, что дела у мастерской должны идти неплохо.
– Майк, для раскрутки нам нужно минимум полгода. – Бет увидела, что взятая напрокат машина Коулби медленно отъезжает от обочины. Вот теперь она. Бет, оказалась в полном смысле этого слова наедине с мужчиной, который за один вечер предал и ее, и ее родную сестру. – Я не могу ждать, пока Эрни поправится и вновь примется за изготовление стеклорезов. Если мы будем запаздывать с заказами, наша кредитоспособность серьезно пострадает. Кроме того, даже если бы мы и могли позволить себе какой-то перерыв, едва ли Эрни продолжит работу в том же темпе. Нельзя забывать о его сердце.
– Да, это так, – согласился Майк и поставил на прилавок ночник из цветного стекла, который до этого внимательно рассматривал. – К счастью, у тебя есть я.
– Ты?
Он постарался ответить не очень резко.
– Судя по всему, ты сочла мои слова неуместной шуткой… – Майк неспешно прошелся к витрине, в которой размещался «Поцелуй».
– Это и есть шутка. – Бет пришло в голову, что Майк нарочно приблизился к компрометирующему ее витражу, чтобы ее поддразнить. – Ты ведь не специалист по резке стекла.
– Разве? – Он провел пальцем по темной, почти черной рамке витража. – В летние месяцы я пять лет помогал в мастерской отцу. И работал по стеклу в Бразилии, между экспедициями, когда мне особенно были нужны деньги. – Он обернулся к ней. – У меня даже есть необходимая квалификация для того, чтобы изготавливать витражи по твоим эскизам. Бет.
Готовясь заключить сделку с Коулби, Бет в изрядной степени рисковала своим финансовым будущим. Это она прекрасно сознавала. Однако любая договоренность с мужчиной, который стоял сейчас перед ней, будет означать для нее полную утрату душевного равновесия.
– И как долго ты сможешь задержаться у нас, Майк? Три дня? Боюсь, это не слишком-то поможет.
В ответ он насмешливо поклонился.
– Я задержусь на столько, на сколько вы мне прикажете, миледи.
Она была почти готова сдаться, однако сжала кулаки и заставила себя не уступать.
– На полгода?..
Он слегка поморщился, но не отвел взгляда.
– Ну, разумеется, если это будет необходимо.
– Нет, я не позволю тебе стать мучеником из-за меня. Ты обманываешься, Майк. Тебя никак не хватит на полгода. В ручьях вокруг Бизби не водятся пираньи или крокодилы-людоеды, а в пустыне, не сыщешь ягуаров. Ты спятишь, если хоть неделю проживешь вдали от своих драгоценных тропических лесов, и мы с тобой оба отлично это понимаем.
Щека его задергалась.
– Зачем ты все так усложняешь? Отец в любом случае собирался подыскать двух-трех помощников для производства ваших товаров. Я мог бы натаскать их, и, когда отец вернется из больницы, ему надо будет лишь присматривать за ними. Все это займет у меня не более полутора месяцев – уж никак не полгода.
Бет охватила паника. И она решила быть откровенной.
– Майк, я не хочу тебя видеть. В его глазах вспыхнула ярость.
– Черт возьми. Бет, стань же, наконец, взрослой. Если что и случилось восемь лет назад, это не причина для того, чтобы ставить под угрозу свое будущее.
Ей захотелось изо всей силы ударить его. Однако она лишь отвернулась и скрестила руки на груди.
– Взросление тут совершенно ни при чем. Я смотрю на вещи исключительно с практической точки зрения. Я зарабатываю себе на жизнь, изготавливая штучные, авторские экземпляры из хрупкого стекла. У меня должна быть ясная голова. Если я в плохом настроении, то не могу резать стекло, поэтому и стараюсь оградить себя от любых негативных переживаний. Если ты станешь работать со мной, риск будет слишком велик. А я не могу этого допустить.
