По мнению исследователей, теоретические достижения правовых наук немного опережали практическую деятельность пенитенциарных учреждений России.
Различные виды лишения свободы в качестве альтернативного наказания были включены в большинство санкций за совершение преступлений. В результате возникли определенные сложности в правоприменительной практике, так как различия между некоторыми видами лишения свободы были минимальными.
К середине XIX в. в России сформировалась определенная система нормативных актов, регулирующих назначение и исполнение уголовных наказаний, связанных с лишением свободы. Во второй половине XIX в. эти документы дополнились многочисленными циркулярами, касающимися отдельных вопросов реализации наказаний, связанных с лишением свободы.
Вместе с тем содержание правовых актов в сфере пенитенциарной политики во многом оказалось оторвано от реального состояния дел с исполнением лишения свободы.
Условия отбывания наказания были совершенно неудовлетворительны. Государство же заботилось не столько с надлежащей организации тюремной системы, сколько об извлечении максимальной выгоды из эксплуатации труда осужденных, отодвигая на второй план другие вопросы, связанные с реализацией наказания.
Уголовное уложение 1903 г. не содержало понятия преступления. Вместе с тем этот закон определил перечень видов наказаний и порядок их назначения.
Уголовными наказаниями являлись: 1) смертная казнь; 2) а) каторга; б) ссылка на поселение; 3) заключение в исправительном доме; 4) заключение в крепости; 5) заключение в тюрьме; 6) арест; 7) денежная пеня.
Уголовное уложение регулировало сроки и содержание наказаний. Например, смертная казнь совершалась через повешение непублично; каторга назначалась на срок от 4 до 15 лет или без срока; ссылка на поселение назначалась бессрочно.
Каторга назначалась без срока или на срок до пятнадцати лет. Приговоренные должны были размещаться в каторжных тюрьмах. По отбытии каторжных работ осужденные переводились на поселение в предназначенные для этого местности.
Приговоренный к каторге, заключению в исправительном доме или заключению в тюрьме лишался следующих прав: 1) участвовать в постановлениях и выборах сословных собраний и быть избирателем или избираемым в земских, городских или общественных собраниях; 2) состоять на государственной, сословной, земской, городской или общественной службе; 3) занимать церковные должности; 4) выбирать промысловые свидетельства на ряд торговых предприятий; 5) быть опекуном или попечителем; 6) быть начальствующим, воспитателем или учителем в общественном или частном учебном заведении; 7) быть третейским судьей, а также членом конкурсного управления или администрации, присяжным попечителем, присяжным заседателем, присяжным поверенным или поверенным по делам, производящимся в государственных, сословных, земских, городских или общественных установлениях; 8) быть свидетелем при договорах или актах, требующих свидетельской сказки[18].
Следует отметить, что Российским правительством во второй половине XIX в. и в начале XX в. предпринимавшиеся попытки практического переустройства и правового регулирования института лишения свободы оказались в целом неудачными.
Основная ошибка реформаторов заключалась в том, что они не учитывали фактической ситуации, существовавшей в местах лишения свободы в России. Законодатель слишком оторвался от действительности, и новый уголовный закон, где закреплялась пенитенциарная политика государства, не стал действенным стимулятором практической тюремной деятельности, которая развивалась как бы сама по себе и причем довольно активно.
Буржуазная революция в России, как считают исследователи, несколько повлияла на развитие института лишения свободы. Основная цель наказания теперь определялась как перевоспитание заключенных.
Временное правительство не смогло разработать и принять новую законодательную базу по всем аспектам назначения и реализации уголовного наказания в виде лишения свободы. Период с марта по октябрь 1917 г. коренных преобразований в институт лишения свободы не принес и не мог принести в силу своей кратковременности
