Между тем Дикие Гуси были наименее «идейной» тюремной бандой. Или, правильнее сказать, совсем безыдейной. У них отсутствовали четкие цели и ритуалы, а вступить к ним в банду мог в принципе кто угодно, необязательно бывший наемник. Единственное условие, которое ставил перед новичком Штернхейм: беспрекословное подчинение ему и его приближенным. Только так наемники могли успешно противостоять хорошо организованным Синим Одеялам. И если кто-то из Гусей пытался это оспорить, его в лучшем случае изгоняли из банды. А в худшем его ожидала жестокая расправа, потому что больше Одеял Отто Штернхейм ненавидел лишь тех, кто осмеливался посягать на его авторитет.
С Факельщиками отношения у него и у Рошона были прохладные, но в открытую войну они выливались редко. Полковник видел в Абу Зейдане такого же солдата и понимал, что мог бы сам оказаться на его месте, постигни вдруг Францию участь Ирака. А Штернхейму на огнепоклонников с их заскоками было попросту начхать. Братство наемников присылало ему с воли продукты, сигареты и даже выпивку — нелегально, разумеется, но при посредничестве ван Хейса, с чего тот имел хороший приработок, — и Диким Гусям жилось в тюрьме вольготнее всех. А у кого все есть, у того нет резона ни с кем враждовать. Гуси могли бы уживаться и с Синими Одеялами. Но легионеры со своими несгибаемыми принципами сами все время подначивали их на драку, из-за чего в итоге страдали и те, и другие.
Подравшись в первый раз с Факельщиками, Кальтер решил, что, наверное, будет неплохо примкнуть к Диким Гусям и заручиться их покровительством. Почему не к Синим Одеялам? Обрубок не был уверен, что Рошон примет к себе бывшего дезертира, и даже не хотел это проверять — не трогают, и ладно. Но прикинув на свежую голову все за и против, он понял, что, связавшись со Штернхеймом, тоже допустит фатальную ошибку. Жизнь одиночки была рискованнее, зато она позволяла Куприянову обделывать свои делишки, не отчитываясь ни перед кем и ни на кого не оглядываясь. Что у него вряд ли получится, стань он членом банды. Хуже того, там ему придется без пререканий выполнять приказы главаря и его подручных. А это может пойти вразрез с его собственными планами или же вовсе их перечеркнуть.
Держаться в тени и не встревать в чужие разборки — вот единственно верная стратегия, которая позволит Кальтеру выжить в этом изолированном мирке с его животными законами. И если Кальтер выживет, он задержится здесь ровно до тех пор, пока у него не появится идея, как сбежать отсюда. Его ничуть не смущало то обстоятельство, что никто еще не предпринимал такой попытки. Все когда-то случается в первый раз. И хоть не всем при этом сопутствует удача, Куприянов был готов сыграть с ней в рулетку, поскольку в его случае дело того стоило…
Нападение на искателей не было неожиданным. Перед этим до них уже доносились странные звуки, которые нельзя было принять за обычные шумы. Те шумы, что возникают в помещениях с железными стенами, на которые давят снаружи тысячи тонн океанской воды. Здесь, на шести подводных уровнях «Рифта-75», действительно присутствовал кто-то еще. И искатели догадались об этом, едва лишь вошли в эти мрачные, гулкие лабиринты.
Вода была не только за стенами. Она плескалась и под ногами семерых зэков, а в отдельных местах доходила им даже до промежности. Формально нижние этажи теперь считались осушенными, но на деле это произошло не полностью. К тому же, вероятно, кое-где имела место разгерметизация обшивки, и уровни понемногу затапливало снова. Однако подняться выше дверных порогов вода не могла. Она просто перетекала в соседнее помещение, оттуда — дальше, до тех пор, пока не попадала в отсек с черным разломом. Который, очевидно, и служил той сливной горловиной, куда она утекала. Иная причина, способная заставить быстро исчезнуть так много воды из большого герметичного пространства, никому, включая Обрубка, на ум не приходила.
Если бы Кальтер, Скарабей, Отто Штернхейм и четыре его головореза не услышали подозрительные шумы, они все равно вооружились бы сразу, как только впустивший их сюда охранник запер за ними межуровневый люк. Обрубок был здесь единственным специалистом по черным разломам, но остальные члены команды смотрели в тюрьме теленовости и знали, что рядом с подобными аномалиями может твориться всякая чертовщина. И поскольку охрана не выдала искателям даже дубинок — «спасибо» начальнику Ковачу, чьих людей ван Хейс не допустил к этой работе, — им пришлось самим позаботиться о собственной безопасности.
