В парке я остановился на своем привычном месте около ворот на поле для игры в регби и стал напряженно вслушиваться. Парк безмолвствовал. Если они сидели где-то в засаде, то делали это профессионально. Я подготовил рацию к работе…
На этот раз мы действительно были предельно лаконичны. Новостей особых не оказалось, и, кроме того, постоянная угроза быть схваченными как-то не располагала к пространным беседам. Именно по этой причине мы назначили очередной сеанс только через две недели.
На следующий день у меня состоялась очередная встреча с Майклом Рейнольдсом. Он достал деньги и передал мне первые 100 фунтов. На них был приобретен подержанный автомобиль марки «Хамбер-хок» 1955 года выпуска, который я присмотрел заранее.
Мотор и тормоза у машины были в хорошем состоянии. Теперь появилась возможность проверить маршрут ухода с места побега в реальных условиях.
В 6 часов вечера в субботу я припарковал машину на улице Артиллери-роуд как раз напротив блока «Г». С точки зрения нашей операции место парковки было выбрано идеально. Служащие больницы, которые ставили свои машины на Артиллери-роуд во время рабочего дня, к 5 часам всегда уже уезжали. Посетители начинали прибывать к больнице где-то в районе 7 часов.
Я отвел Блейку 10 минут на все приготовления к броску через стену — достаточно времени, чтобы связаться по радио, покинуть камеру, подойти к намеченному окну, разбить раму и выбраться наружу. В 6.10 я одновременно пустил секундомер и завел машину. Еще полторы минуты было отведено Блейку на форсирование самой стены с помощью веревочной лестницы. После этого репетиция началась.
Чтобы удалиться от тюрьмы примерно на две мили и полностью затеряться в транспортном потоке, мне потребовалось 7 минут. Во время следующей попытки нужно будет постараться уложиться в 6 минут. Но не это было главным. Больше всего меня радовало то, что через три минуты я свернул с Дю Кейн-роуд. У меня в запасе оставалась целая минута, прежде чем тюрьма будет оцеплена.
Наш следующий радиосеанс с Блейком должен был состояться в субботу, 13 августа. Но накануне, в пятницу, произошло событие, которое перечеркнуло наши планы.
Первые признаки, что случилось что-то серьезное, бросились мне в глаза сразу по выходе из ворот фабрики.
Направившись в сторону дома, я встретил двух полицейских на мотоциклах, полицейский фургон и две патрульные машины, все — с включенными мигалками. Машины двигались очень медленно, полицейские внимательно всматривались в лица прохожих и водителей. На самой Перрин-роуд мне встретились еще два мотоциклиста и патрульная машина. В первый момент я подумал, что из Уормвуд-Скрабс совершен еще один групповой побег.
Если это так, то теперь уж Блейка обязательно переведут в другую тюрьму.
У себя в комнате я тотчас же включил транзистор. Почти сразу диктор объявил: «А теперь последние новости об убийстве троих полицейских на улице Брейбрук-стрит». Далее он сообщил, что полицейские были застрелены во время уличного патрулирования «поблизости от тюрьмы Уормвуд-Скрабс». Ничего не было сказано ни о мотивах преступления, ни о личностях преступников.
Как потом выяснилось из газет, двое полицейских в штатском вышли из патрульной машины и подошли к другому автомобилю, чтобы о чем-то спросить сидящих в нем людей. В ответ раздались выстрелы. Убиты были все полицейские, в том числе и тот, что сидел за рулем патрульной машины, — в него стреляли через ветровое стекло. Меня, правда, несколько успокоило заявление представителя тюрьмы о том, что в Уормвуд-Скрабс все спокойно, все заключенные на месте и, видимо, нет никакой связи между убийцами и тюрьмой.
По тем же причинам наш следующий сеанс с Блейком опять прошел очень быстро. Договорились, что в следующую субботу в шесть часов я попытаюсь наладить с ним связь из машины, припарковав ее около Хаммерсмитской больницы.
В субботу я купил букет хризантем и без пяти шесть остановил свою машину рядом с больницей на улице Дю Кейн-роуд прямо у пересечения ее с Артиллери-роуд. У больницы стояли еще несколько автомобилей, что было мне на руку: прохожие не обращали на меня внимания.
