— Разбойники или солдаты. Не стоит бояться, их всего четверо.
Давас удивленно поглядел на Конана.
— А у тебя, друг мой, недурное мнение о себе, — сказал он.
Конан улыбнулся.
Всадники скакали на низкорослых крепких лошадях с лохматыми нестрижеными гривами и хвостами Такой же неряшливый вид был и у самих всадников Из-под шлемов торчали темно-русые, а у кого-то рыжеватые волосы, длинные и нечесаные; бороды тоже были не стрижены и спускались на грудь. Все четверо были вооружены так же, как Конан. Всадники въехали во двор лавки Даваса. Один из них, с серебряным вороном на шлеме, опередил остальных и заговорил с Давасом, не спуская при этом глаз с Конана.
— Приветствую тебя, торговец! Мы — люди Одоака. Наш вождь желает знать, не вынесло ли недавней бурей на берег что-либо ценное.
— Нет, ничего, кроме обломков дерева и разной дряни, — отвечал Давас. — Удалось ли вам захватить более богатую добычу на побережье?
Всадник указал на мешки, которые были навьючены на спине одного из коней:
— Нашли немного отличного янтаря и кораллы — Потом он кивнул головой в сторону Конана, смотревшего на пришельца без тени смущения: — А кто этот человек? По его внешности я вижу, что он не принадлежит к нашему племени.
Прежде чем Конан успел что-либо ответить, Давас сказал:
— Это просто несчастный моряк, потерпевший крушение. Его вышвырнули на берег волны. От его корабля остался только обломок мачты, но и тот настолько просмоленный, что дерево не годится даже на дрова.
— Ты что, не слышал, о чем я спрашиваю? Меня интересует то, что имеет цену Раз его выбросило на берег, значит, он — наша добыча и собственность короля Здоровый парень, работорговцы выручат за него хорошие деньги
Было время, когда за такие слова Конан не сходя с места раскроил бы череп наглецу. Но годы и жизненный опыт научили его благоразумной сдержанности, которая была тем более уместна здесь, в чужой стране Поэтому он сказал:
— Я не хочу сражаться с тобой в доме моего друга. Если ты действительно собираешься продать меня работорговцам, то давай выйдем в открытое поле. И я выпущу из тебя кишки и задушу ими твоих дружков!
При этих словах Давас побледнел. Но предводитель всадников только ухмыльнулся:
— Ты осмелился дерзить человеку, за которым перевес сил — нас четверо.
— Тебя я убью первым. Против меня уже останется трое. А с тремя врагами мне не раз приходилось биться. И мне потребуется не больше трех ударов, чтобы покончить с ними. — Конан невозмутимо улыбнулся.
— Самонадеянный болван! — воскликнул всадник — Твое счастье, что этот торговец находится под защитой самого короля. Смотри не попадись мне где-нибудь в другом месте! — И, не дав Конану времени ответить, предводитель всадников развернул коня и поскакал прочь со двора. Следом за ним двинулись и его спутники.
— А ведь дело было серьезное, — сказал Давас. Он не сразу пришел в себя и теперь с облегчением вздохнул — За такие речи они могли прикончить тебя на месте.
— А что же мне было делать, по-твоему? Сдаться и позволить продать себя работорговцам? И потом, на самом деле вовсе не было причины для страха. Этот парень с вороном на шлеме — попросту надутый пузырь, напяливший на себя бронзовый панцирь. А пузыря не стоит бояться, уж поверь мне — Киммериец хлопнул Даваса по плечу так, что тот присел и едва удержался на ногах. — Пошли, друг, пора ужинать. Завтра я отправляюсь в путь, поеду искать удачи.
