С минуту майор стоял, не шелохнувшись, лотом подошел к походной палатке, выпил саке, предназначенное для тейсинтай, повалился в пепел и теплую золу и забылся тяжким сном.
...Майор Давлиот лежит на диване. Входит военный министр. Давлиот не успевает подивиться его появлению в своем доме, как раздается гулкий заупокойный голос генерала Фризли: "За превышение полномочий разжаловать майора Давлиота в рядовые и сослать на галеры навечно". Два здоровяка из национальной гвардии поднимают майора с дивана. Военный министр срывает с него знаки различия...
"Какой нелепый сон", - подумал майор, не просыпаясь.
Наутро прислуга, убиравшая у майора, не смогла попасть в дом. Дверь была заперта изнутри. На звонки никто не отвечая. Женщина приходила еще несколько раз, а вечером, обеспокоенная, обратились в полицию. Звонок полицейского инспектора начальству майора ничего не дал. Бригадный генерал Фризли не пожелал разговаривать. Вчера, когда Давлиот не явился на прощальный ужин, Фризли лично осведомился о причине и услышал в ответ идиотский приказ о расстреле. Он был взбешен выходкой майора.
Когда дело не удалось спихнуть военной полиции - майор все-таки числился в отставке, - инспектор приказал взломать дверь. Дом оказался пуст. В кабинете были явные следы борьбы: скомканный ковер, пистолетная гильза на полу, напрочь сожженное покрытие стола. На диване в беспорядке валялись оловянные солдатики, игрушечные танки и самолеты. В углу комнаты лежала на боку испанская галера, на которую наступил неповоротливый полицейский.
Было назначено расследование, которое ни к чему не привело. Майор Давлиот бесследно исчез.
И никто не обратил внимания на странного галерника в парадном офицерском мундире, но с оторванными погонами.
