По запутанному следу - страница 129

Страсти накалялись. Атмосфера вокруг сержанта, осунувшегося, побледневшего, дышала опасной наэлектризованностью. Находились отчаянные головы, которых всегда предостаточно в неуправляемой толпе, что лезли к нему с кулаками, подбивали чуть ли не к самосуду.

Потому-то спешили в Канжино и сотрудники милиции, и прокурор, и эксперты. Они хорошо знали Мелихова, горевали, услышав о его гибели. Но виноват ли сержант? Они и его знали, комсомольца, заводилу многих добрых дел на селе, теперь уже коммуниста. Семьи Воробьевых и Мелиховых никогда не ссорились, да у Мелихова, несмотря на его строгость и прямоту, никогда и врагов-то не было. В чем же дело? Что произошло сегодняшним ранним утром? Тут нужно до тонкости во всем разобраться. Важнейший долг следствия — не обвинять, а установить истину, воссоздать реальную картину всего, что произошло.

Сержант Воробьев, не успевший даже переодеться, в сапогах, вымазанных илом, в намокшем пиджачишке, который носил еще до ухода на службу, откровенно и взволнованно рассказал следователям все, что знал. Да, он с дядей Нилом в первый день своего приезда сговорились сходить на охоту. Вместе вышли из села — свидетели правду говорят. Сели в лодки, покурили, не спеша поплыли по озеру, чтобы к островку, где водились утки, подойти с разных сторон. Часа полтора ушло на это, но, как они ни хитрили, ни одной утки спугнуть не удалось. Или их не было, или они оказались хитрее нас. Нил Яковлевич решил ехать домой.

— Вот тебе рыбные снасти, Ванюшка, — сказал Мелихов, — а я — назад, дела есть. Только без рыбы не возвращайся, в обед на уху загляну…

Так они и расстались. И вот — беда.

Эксперты принялись за дело. На человека пало подозрение, но виновен ли он? Это подозрение угнетает, естественно, и его родственников, и его близких. Ответственность следствия велика. Ошибиться нельзя ни в чем!

Эксперты идут шаг за шагом по пути выяснения причины свершившегося. Смерть Мелихова, установили они, наступила в результате огнестрельного ранения в область правого предплечья со стороны груди. Удалось определить и точку на местности, где произошло непоправимое. Тут же у берега, где прозвучал выстрел, плескалась на волне лодка, в ней лежали двуствольное ружье, продукты питания и другие охотничьи принадлежности. В момент обнаружения трупа лодка располагалась кормой к берегу. На кормовом сиденье и левом борту виднелись капли крови; они остались и на листьях камыша, и на траве, и на валежнике. Чувствовалось, что Мелихов всеми силами пытался добраться до селения.

Ружье, находившееся в лодке, лежало стволами к корме. Левый ствол был разряжен, и в нем находилась стреляная гильза, а правый ствол не тронут. Стреляная гильза и заряженный патрон из правого ствола подверглись баллистической экспертизе. От работников милиции ничто не ускользнуло — ни кусочки ваты, вырванные выстрелом из стеганой куртки, ни полуобгоревшие частицы бумажного пыжа. Все подвергалось исследованию, фотографированию, зарисовкам.

Постепенно трагедия на озере прояснилась. Следствие пришло к твердому убеждению, что здесь, на берегу, произошло не убийство, а несчастный случай. Оно подтверждалось и тем, что при осмотре ружья была установлена неисправность левого курка. Это допускало самопроизвольный выстрел. Раневой канал в предплечье был расположен входным отверстием со стороны груди снизу вверх и выходил в верхней части плеча на спине. Исследование дроби, извлеченной из раны, показало, что она идентична с дробью, взятой в заряженных патронах, находившихся в патронташе и дома у пострадавшего.

Все это подтвердило первоначальную уверенность в невиновности сержанта, прибывшего в родное село на побывку. Тем более нашлись свидетели, которые видели Воробьева на рыбалке в пяти-семи километрах от места гибели председателя. Анализ тины на обуви и в том месте, где он ловил рыбу, подтвердил и это.

Так строжайшая объективность — первое качество следствия — помогла снять подозрение с человека, совершенно непричастного к трагедии, случившейся в майское утро на берегу канжинского озера.