Она потянулась, чтобы коснуться его, и была удивлена, когда обнаружила, что может ощутить гнев и беспорядка, который замучил пса.
“Никто не винит тебя, Гесс,” сказала она мягко. “Ты не мог ничего сделать.”
«Я виню себя», прорычал он и сжал руки. “Я подвел своего господина много раз. Я не достоин быть его слугой.”
Харли нахмурилась, ее сочувствие сменилось расстройством. Хорошо, Гесс и другие псы прошли через ад. Она вытащила его. Но прямо сейчас Сальваторе нуждался в них, чтобы быть сильным.
И это то, что они могли сделать.
Не давая себе времени подумать, она ударил пса по лицу так, что его голова запрокинулась.
«Прекрати».
Гесс зарычал, рык шел глубоко из его горла, унылый позор в его глазах сменился искрой гнева.
Слава Богу.
«Это правда».
«Правда или нет, Сальваторе нуждается в воинах, не в группе самобичующихся нытиков», отрезала она.
Он вздрогнул от ее зверского обвинения, мясистая рука поднялась, чтобы потереть лысину.
«Ты сказала, что Сальваторе приказал уходить».
«Приказал».
“Тогда, очевидно, он понимает, что мы бесполезны.”
“Он волнуется, что Бриггз возьмет вас по контроль.”
«Потому что мы слабые».
“Ради Бога. Все, хватит.” Она отступила на дюйм. Пес мог быть в два раза выше и в три раза крупнее ее, но она была чистокровной, и ее сила всегда будет больше. “Сальваторе нуждается в нас.”
«Что мы можем сделать?» спросил Гесс. «Если мы подойдем близко к Бриггзу, он направит нас против Сальваторе».
Вряд ли это была новость. Она уже осознала опасность, если псы будут около хижины. Это было единственной причиной, почему они не бросились на выручку. Но она не могла сидеть и ничего не делать.
“Мы не должны быть рядом. Сальваторе король. Разве он не может использовать вас, чтобы увеличить свою силу?”
«Да. Но…»
Сердце Харли сжалось от внезапного угрюмого вида Гесса.
«Но что?»
«Я не чувствую его».
«Ты говоришь, что не может взять вашу силу, или ты не чувствуешь его?»
Его рука прижалась к его груди. “Я не могу почувствовать его вообще. Есть что-то блокирующее нашу связь.”
«Магия?»
«Должно быть».
Проклятый Бриггз. У него, очевидно, все еще было достаточно черной магии, чтобы вмешаться в связь Сальваторе с его стаей.
“Почему я все еще ощущаю его?”
Гесс пожал плечами. “Должно быть это связь между супругами.”
«Черт побери», пробормотала она, когда ее глаза расширились. «Погоди. Сальваторе может использовать это, чтобы получить силу».
«Только от тебя».
«Дерьмо». Харли вернулась к шаганию, ком страха в ее животе, становился невыносимым. “Это плохо.”
«Реально плохо», согласился Гесс, его голос был жестким.
“Должно быть что-то.” Ее шаги замедлились, поскольку она была поражена внезапной догадкой. “Погоди. Я — королева.”
Гесс посмотрел на нее осторожно, как будто удивляясь, если она заманивала его в своего рода ловушку.
«Да».
“Тогда я должна быть в состоянии сделать целым…” Она взмахнула руками. “Эту вещь с силой, не так ли?”
Он напрягся, его навязчивая идея с формальностью была нарушена ее случайным поведением.
“Ты не должна высмеивать нашу связь с Сальваторе,” отрезал он, его не дрогнувшая преданность Королю Оборотней сияла в его глазах. “Это — древняя традиция.”
Она воздержалась от желания сказать псу, что феодальные дни давно в прошлом, и рабы освобождены.
Она медленно начала признавать, что ритуалы и обычаи, которые были так важны оборотням, не были просто устарелым средством содержания порабощенных псов, как всегда утверждал Каин. Они были материальным выражением близких связей, которые скрепляли стаю.
“Ты прав, но мы можем поволноваться о политкорректности позже, Гесс?” Она подошла, чтобы сжать его жесткую руку. “Я должна знать, могу ли я быть…” Она искала нужное слово. “Проводником, чтобы передать ваши силы Сальваторе.”
Гесс поднял руки в беспомощном жесте. “Я не знаю.”
Она издала нетерпеливый звук, ее пальцы вцепились в его руку.
“Тогда помоги мне попробовать,” приказала она. “Я даже не знаю, с чего начать. Как Сальваторе делает это?”
«Он просто…» Гесс запнулся в недоумении. «Делает это».
Делает это.
Ну, это помогло.
Прикусывая нижнюю губу, Харли попыталась проигнорировать грызущий чувство, что Сальваторе в опасности. Вместо этого она сконцентрировалась на неопределенном покалывании боли, которая, как она была уверена, шла от Гесса.
