киваясь с большими проблемами. Мы давно потеряли человечность, ко-
видом бегущих в реанимационную. Увидев это, Том просто окаменело на-
торая когда-то была символом порядочности, символом хорошего челове-
блюдал за происходящим. Вся эта картина дала повод для плохих мыслей.
ка. Сейчас другие ценности, другой мир, мир, в котором доброта считает-
С трудом встав с места, Том тихими шагами направился к реанима-
ся слабостью, а бездушие – главным козырем перед другими. Мы считаем,
ции. Он не знал, что ждет его по ту сторону двери, хорошие новости или
что, помогая другим, мы унижаемся, а шагая по головам, мы показываем
страшный приговор. Подходя все ближе, он отчётливее слышал резкие рас-
свою силу, свою независимость. Мы гордо говорим о том, что мы атеисты.
поряжения врачей и все больше пугался. Подойдя к двери, Том дрожащими
Почему? Когда мы перестали быть людьми? Этот вопрос мучает каждого,
руками приоткрыл ее. В маленький проем он увидел людей, отчаянно суе-
но каждый человек в силу своей слабости будет подчинен обществу, его
тящихся вокруг Дженни. Словно пчелы они вертелись вокруг и делали все
правилам, его порядку, его нормам. Мы будем следовать за стадом не по-
возможное, чтобы спасти ее. Том продолжал наблюдать за всем происходя-
тому, что у нас нет своего мнения, а потому, что мы боимся быть другими.
щим, не в силах заставить себя успокоиться. Ужас внутри него был готов
Мы – серая масса, под этим “гордым” лозунгом живет весь мир. Мы бо-
в любой момент вылиться наружу. После нескольких секунд Том увидел
имся проявить свою индивидуальность, мы боимся чужого мнения, забы-
страшную картину. Картину, которая отпечатается в его сознании навечно.
вая о том, что всем угодить невозможно. Мы гордо осуждаем бытие других,
На кардиомониторе была непрерывная зеленая полоса, а продолжительный
не задумываясь о том, как живем мы сами. Мы выращиваем нигилистов,
писк был единственным, что слышал Том.
не задумываясь, что сами можем стать жертвами бесчеловечности. Мы на-
Остановилось не только сердце Дженни, для Тома остановился весь
столько боимся выставить себя дураками, что боимся помочь ближнему,
мир. Город мечты и надежды Тома сыпался, как карточный домик. Том сто-
боимся чужих мнений.
ял и смотрел на все это и был бессилен что-либо поменять. Он закрыл дверь
Мы гордо говорим, что мы атеисты, но когда попадаем впросак, то
и тихо направился к выходу. Он не верил в то, что происходило, для него это
молим Бога помочь нам. Когда же наше общество успело превратиться
был просто страшный кошмар. Очередной страшный кошмар, пришедший
в джунгли? Мы уже давно исчезли как люди, каждый день мы не упуска-
после бурной пьянки.
ем шанса урвать что-то, мы не упустим возможности унизить кого-то ради
– Куда ты, черт возьми, пошел! Ты нужен ей! Иди к ней туда! – остано-
своей выгоды.
вил Тома Майк.
Мы смеемся над фильмами ужасов, где главной опасностью являются
– Это конец Майк. Все кончено, – глаза Тома были мокрые от слез, а го-
зомби, но разве мы не зомби? Наши сердца давно остановились, они оста-
лос дрожал. Но он все еще не верил в происходящее и надеялся проснуться.
новились тогда, когда мы стали ненавидеть друг друга. Не стоит бояться во-
– Что ты несешь, кусок ты дерьма. Иди к ней, ты должен быть там. Куда
йны, не от оружия падем, а от бездушия и злости.
ты пошел? – в бешенстве кричал Майк.
Многие осуждают нынешнее поколение, осуждают за его ценности, не-
– Я был там, Майк. Ее сердце остановилось. Это конец, конец… – про-
ординарные поступки. Но назвать нынешнее поколение деградирующим
должал говорить Том.
сложно. Нельзя назвать нынешнее поколение плохим, плохим можно на-
звать их ценности, но опять же не все. И стоит ли? Мы можем осуждать
78
3
нынешнюю молодёжь, но что мы сами сделали, чтобы сделать их лучше?
– Тебе туда нельзя, она в операционной, – пытался успокоить его Майк.
Какой вклад мы сделали для развития их настоящего и будущего. Наше об-
Но Том отчаянно пытался прорваться. – Том! Том! Успокойся черт тебя
разование не учит жизни, оно учит простым наукам, но помогут ли эти нау-
