Он тоже пьет благовонный настой
Из лепестков хризантем.
Блестят росинки.
Но есть у них привкус печали,
Не позабудьте!
Верно, эта цикада
Пеньем вся изошла? –
Одна скорлупка осталась.
Опала листва.
Весь мир одноцветен.
Лишь ветер гудит.
В деревне
Рушит старуха рис.
А рядом – знак долголетья –
Хризантемы в цвету.
Посадили деревья в саду,
Тихо, тихо, чтоб их ободрить,
Шепчет осенний дождь.
Чтоб холодный вихрь
Ароматом напоить, опять раскрылись
Поздней осенью цветы.
Хозяин и гость
Друг на друга нарцисс
И белая ширма бросают
Отблески белизны.
Собрались ночью, чтоб любоваться снегом
Скоро ли свежий снег?
У всех ожиданье на лицах…
Вдруг зимней молнии блеск!
Скалы среди криптомерий!
Как заострил их зубцы
Зимний холодный ветер!
Сокол рванулся ввысь.
Но крепко охотник держит его –
Сечет ледяная крупа.
Вновь зеленеют ростки
В осенних полях. Под утро –
Иней точно цветы.
Радостно глядеть:
Ночью снегом станет
Этот зимний дождь!
Все засыпал снег.
Одинокая старуха
В хижине лесной.
Вернувшись в Эдо после долгого отсутствия
…Но, на худой конец, хоть вы
Еще под снегом уцелели,
Сухие стебли камыша.
Соленые морские окуни
Висят, ощеривая зубы.
Как в этой рыбной лавке холодно!
«Нет покоя от детей!»
Для таких людей, наверно,
И вишневый цвет не мил.
К далекой Фудэи идем.
Вдруг она скрылась в роще камелий.
Просвет… Выходим к селу.
Есть особая прелесть
В этих, бурей измятых,
Сломанных хризантемах.
Прохожу осенним вечером через старые ворота Расёмон[55]в Киото Ветка хаги задела меня…
Или демон схватил меня за голову
В тени ворот Расёмон?
Монах Сэнка скорбит о своем отце
Темно-мышиный цвет
Рукавов его рясы
Еще холодней от слез.
Уродливый ворон –
И он прекрасен на первом снегу
В зимнее утро!
Зимняя буря в пути
Словно копоть сметает,
Криптомерий вершины треплет
Налетевшая буря.
Под Новый год
Рыбам и птицам
Не завидую больше…
Забуду Все горести года.
Влюбленные коты
Умолкли. Смотрит в спальню
Туманная луна.
Незримая весна!
На обороте зеркала
Узор цветущих слив.
Прогулка по городу
Без конца и без счета
Хоромы, пагоды, сливы в цвету,
Весенние ивы…
Всюду поют соловьи.
Там – за бамбуковой рощей,
Тут – перед ивой речной.
В горах Кисо
Покорна зову сердца
Земля Кисо. Пронзили старый снег
Весенние побеги.
С ветки на ветку
Тихо сбегают капли…
Дождик весенний.
Через изгородь
Сколько раз перепорхнули
Крылья бабочки!
Посадка риса
Не успела отнять руки.
Как уже ветерок весенний
Поселился в зеленом ростке.
Все волнения, всю печаль
Твоего смятенного сердца
Гибкой иве отдай.
Только дохнет ветерок –
С ветки на ветку ивы
Бабочка перепорхнет.
Возле старого храма
Под цветущими персиками работник
Мельницу вертит ногою.
Как завидна их судьба!
К северу от суетного мира
[56]Вишни зацвели в горах.
Разве вы тоже из тех,
Кто не спит, опьянен цветами,
О мыши на чердаке?
Дождь в тутовой роще шумит.
На земле едва шевелится
Больной шелковичный червь.
Еще на острие конька
Над кровлей солнце догорает.
Вечерний веет холодок.
Плотно закрыла рот
Раковина морская.
Невыносимый зной!
Хризантемы в полях
Уже говорят: забудьте
Жаркие дни гвоздик!
Переезжаю в новую хижину
Листья бананов
Луна развесила на столбах
В хижине новой.
Желаю долголетия старухе, которой исполнилось семьдесят семь лет семь месяцев и семь дней
Тысяча хаги
Пусть вырастет из семи корней.
Звездная осень.
При свете новой луны
Земля в полумраке тонет.
Белой гречихи поля.
В лунном сиянье
Движется к самым воротам
Гребень прилива.
Слово скажу –
Леденеют губы.
Осенний вихрь!
Ты, как прежде, зеленым
Мог бы остаться… Но нет! Пришла
Пора твоя, алый перец.
Ладят зимний очаг.
Как постарел знакомый печник!
Побелели пряди волос.
Ученику
Сегодня можешь и ты
Понять, что значит быть стариком!
Осенняя морось, туман…
Крошат на ужин бобы.
Вдруг удары в медную чашку…
Нищий монах, подожди!
Пеплом угли подернулись.
На стене колышется тень
Моего собеседника.
Отметаю снег.
Но о снеге забыл я…
Метла в руке.
Жила не напрасно
И ты, затворница-устрица!
Новогодний праздник.
Год за годом все то же:
Обезьяна толпу потешает
[58]В маске обезьяны.
Памяти друга, умершего на чужбине
Ты говорил, что «вернись-трава»
Звучит так печально… Еще печальней
Фиалки на могильном холме.
Провожаю в путь монаха Сэнгина
Журавль улетел.
Исчезло черное платье из перьев
