— Но что же это могло быть, как вы думаете? — спросил я.
— Ну, очевидно, перед тем, как предохранитель перегорел, вокруг приемника, вследствие случайной неисправности, создалось особое электромагнитное поле — оно просуществовало, вероятно, не более минуты, но успело вызвать к жизни то, что написано на пластинке. Во всяком случае у нас теперь есть ключ к ней. Надо только повторить эти условия и стабилизировать их. Этим займутся специалисты. Нет, но вы понимаете, Александр Николаевич, какое счастье, какая удача! — восторженно говорил Бершадский.
Конечно, это была удача, и час назад, я радовался бы этому известию еще больше Бершадского. Но сейчас даже это не утешало — так терзала меня тревога. Что же случилось там, в горах?
Никто ничего не знал. На радио повторяли, что никаких новых известий об экспедиции нет, а если б что-нибудь серьезное произошло, то в Москве об этом знали бы обязательно. То же самое отвечали в Академии наук (экспедиция снаряжалась Академией), в Совете Министров — всюду, куда мы обращались. Запрашивали Лондон — оттуда дали официальную справку, что никаких новых сведений об экспедиции нет; известно, что они вышли из Намче-Базара и направились к храму в ущелье; новые сведения, вероятно, должны поступить не ранее, чем через два-три дня, когда экспедиция вернется в Намче-Базар.
Оставалось ждать, терпеть, надеяться. И в эти дни, когда я, не находя себе места, то ковылял по комнате, то хватался за книгу, то звонил в обсерваторию, — именно в эти тяжелые дни снова удалось заставить желтую пластинку говорить.
После случая в обсерватории специалисты пытались воспроизвести те условия, при которых могло возникнуть изображение на пластинке. Они пробовали помещать пластинку в электромагнитное поле, которое по своим параметрам приближалось к тому, что могло создаться тогда, возле радиоприемника.
И наконец, при каких-то условиях (сочетание которых, к сожалению и на этот раз не удалось полностью определить и зафиксировать) на пластинке снова проступили светящиеся контуры географической карты с яркой точкой почти посредине изображения. На этот раз пластинка светилась около трех минут, и ее успели сфотографировать. Географы легко определили, что это за местность: это было тихоокеанское побережье Южной Америки между 25–35 градусами южной широты и Кордильеры на границе между Чили и Аргентиной. Светящаяся точка находилась в Кордильерах, примерно около 31 градуса южной широты. Конечно же, она указывала место высадки межпланетного корабля! И опять небесные гости выбрали гористую и пустынную местность: они, видимо, искали климат, близкий к тому, который был им привычен. Значит, скорей всего, это марсиане! Это им нужны высокие горы, сухой и разреженный воздух… Арсений Михайлович прав. Но что же с ним, что с ним?
Новости приходили теперь одна за другой. Несмотря на то, что очередное противостояние Марса, приходившееся на этот год, уже окончилось, и условия наблюдения быстро ухудшались, все же удалось заметить еще одну вспышку, очень похожую на те, которые наблюдались в последнее время.
Я так пишу, что можно подумать, будто об экспедиции не было вестей по крайней мере месяц. На самом деле ждать пришлось всего три дня — но после этого загадочного сообщения по радио мне дни казались бесконечно длинными, а к тому же и события как-то все совпали во времени: заговорила пластинка, появились новые вспышки.
На четвертый день утром меня разбудил почтальон. Я жадно схватил конверт, увидев стремительные косые линии знакомого почерка. Посмотрел на штемпель — Катманду. И шло письмо не больше, чем положено. С некоторой опаской я поглядел на конверт. Ясно, что Соловьев жив. Но что же с экспедицией? Кто погиб? Почему?
Письмо Соловьева меня ошеломило. Это было совсем не то, чего я ожидал все эти дни с таким ужасом; но все равно, что за неожиданный поворот, что за таинственные трагедии на каждом шагу!
«Приготовьтесь выслушать очень неприятные известия, — писал Арсений Михайлович. — Будьте мужественны, не падайте духом. Я верю, что еще не все потеряно, хотя, надо признать, положение создалось очень тяжелое. Удивительный край — эти Гималаи! Ну, как тут не создаваться легендам!
