По следам неведомого - страница 114

…Светлый зал с куполообразной прозрачной крышей. За круглым столом сидят марсиане. Они внимательно слушают, что говорит стоящий перед ними на возвышении. Он, видимо, чего-то требует, настойчиво и резко. Снимок сделан с дальнего расстояния.

Более крупный план. Толпа заполнила круглую площадь. На возвышения стоит марсианин и о чем-то горячо говорит. Еще более крупный план. Лицо говорящего. Оно действительно имеет вид «не человеческий, но якобы и не ангельский», по словам де Фарнесио. Высокий бугристый лоб, торчащие раструбами подвижные уши, громадный безгубый рот и плоский нос с очень широкими ноздрями. Глаза глубоко упрятаны под выступающим лбом и окружены густыми рядами длинных волос. Лицо необычайно подвижное и выразительное, так что постепенно стушевывается мысль о его уродстве — особенно, когда видишь эти блестящие глаза в густой тени.

Снова — фигура оратора над толпой. Он окончил и делает широкий плавный жест, указывая вверх. Толпа отвечает взрывом энтузиазма. Вскидываются вверх руки с широко растопыренными пальцами. Пальцев на руках у них семь, а не пять, они растут полукругом.

Длинная очередь у какого-то здания. То же здание — внутри. Марсиане в светлых комбинезонах проделывают над приходящими однотипную операцию — делается укол или надрез на плече, потом к надрезу прижимают какой-то аппарат. Такие же сцены у других, похожих по архитектуре зданий.

Нарастающее напряжение в городе. То и дело — возбужденные толпы чего-то требуют; стычки народа с вооруженной охраной. Прямо на зрителя, шатаясь, движется марсианин с широко открытым ртом; он падает и судорожно вытягивается; над ним склоняются другие. Еще и еще — сцены смертей, горя, растущей тревоги и возмущения.

…Пустынная местность. Равнина среди высоких округлых холмов. Ночь. Сияет громадная двойная луна. Невдалеке от нее на небе прочерчен яркий след, словно от летящего метеора. Группа марсиан на одном из холмов, закинув головы, смотрит ввысь.

День. Блестящая белая ракета с большим оперением на старте. Вдалеке толпа марсиан рвется к ракете, их одерживает охрана. Опять горизонтальное движение тонкой трубки, опять падают марсиане.

Несколько ракет на старте. Поспешная, почти паническая посадка. Опять толпа, штурмующая ракетодром. На этот раз нескольким марсианам удалось прорваться сквозь кольцо охраны. Они изо всех сил бегут к ракете. Им преграждает путь высокий марсианин. Они отталкивают его, он падает, поднимается и вытягивает руку вслед бегущим. Легкий дымок — и группа исчезает, словно испарившись.

Дальше пошли кадры другого рода.

Черное небо и пылающие косматые светила. Тесная кабина, сложный пульт управления, масса сложных непонятных приборов. Снимки через круглое окно — стремительно несется навстречу Земля; уже блестят в разрывах облаков океаны, темнеют горы и леса.

Ракета стоит посреди песчаной пустыни. На горизонте развалины древнего города — круглые башни, зубчатые стены. Около ракеты возятся марсиане в прозрачных скафандрах.

Снова внизу Земля. Кадры, заснятые из окна летящей ракеты.

Пустынная горная местность. Ракета стоит на каменистой равнине. Марсиане около нее без скафандров; за плечами у них перепончатые крылья.

Перед группой марсиан стоит высокий смуглый человек с черной узкой бородой. На энергичном выразительном лице его смятение и страх. Одет он в сильно потрепанный костюм испанца XVI века. Он показывает рукой куда-то в сторону.

Марсианин на перепончатых крыльях летит над горами. Снимок с Земли. Такой же снимок с воздуха, рядом. Панорама гор с птичьего полета.

На этом кончилась демонстрация самого необычайного фильма, какой нам приходилось видеть.

Мы сидели некоторое время в оцепенении. Первым заговорил Осборн.

— Друзья мои! — голос его дрожал и прерывался. — Это величайшая минута всей моей жизни… — Он не смог продолжать и без сил опустился на камень.

Мы были так потрясены, что сначала издавали только бессвязные восклицания, пожимали друг другу руки.

— Да, но что же все это значит? — спросила наконец Маша. — Ведь там что-то случилось, как видно! Что же это могло быть? Эпидемия?

— Может быть, война? — предположил Петя Веневцев.