- А-а, - понимающе воскликнул гость. - То-то я смотрю, чайник появился. Палыч был истинным ретроградом - чай в кастрюльке варил. А ты и про люк ничего не знаешь, да?
- Чего там знать, люк да люк.
- Не, ну, понятно, - смутился гость. - Я в том плане, что только у тебя и у меня люки такие есть. Есть еще служебный, через подъезд, но там такой амбарный замок весит - хрен сорвешь, а у кого ключ, уже никто не помнит. Даже ТСЖэшники и прочие спутниковые зомби через наши люки ходят. В основном, конечно, через Палыча.... Я хочу сказать, через твой. Теперь же это твой?
Прелесть!
- Вот, - продолжил гость. - Но зато можно на крышу в любое время. Там очень красиво, особенно летом.
- Учту, - мрачно ответил я.
- Вот, да. - Замялся гость, явно желая еще что-то сказать. - Если что, заходи. Как крышный брат к крышному брату.
Крышный брат!
- Вот. Меня, кстати, Сокол зовут. То есть, не Сокол, конечно, Виктор. Но фамилия Соколов. Вот. Поэтому все так и зовут. Вот. Мне нравится. Тоже меня так зови. Если хочешь.
- Роман, - представился я и мы мужественно, серьезно глядя друг другу в глаза, пожали руки.
- Приятно, - сразу улыбнулся голливудской улыбкой Сокол, и еще немного потряс мою руку. - Ну, я пойду, а то опять все краски вынюхают. Шучу. Ты заходи. В любое время. Я ночами не сплю почти. А... только утром не заходи. Ну, то есть, заходи... только я сплю утром.
Я смотрел на этого высокого плечистого парня и не понимал - откуда столько неуверенности. Он был выше меня как минимум на пол головы, да и чисто внешне... я бы не хотел с ним драться. Не потому что я трус, просто я реалист. Зачем драться, если ты очевидно отхватишь? Если бы я, конечно, воспользовался неожиданностью и термосом, который стоял на подоконнике... У мужчин много чего проносится в голове, когда на их территорию вторгается другой мужчина.
- Я постараюсь утром не беспокоить, - заверил я Сокола, подумав про себя, что и в другое время, пожалуй, буду придерживаться той же политики. А люк завтра же заварю. Нахрен!
- Договорились, - обрадовался чему-то гость и, еще раз широко улыбнувшись, раздражающе ровными зубами, наконец-то покинул мою квартиру.
Оставшись в одиночестве, я снова поднялся к люку, засунул гвоздь в петлю, убрал за холодильник деревянную лестницу и закурил. Хотел бы я, конечно, не курить. Так и пропустят быстрее. Но что поделаешь, я курю.
Покурив, затушил окурок в пепельнице, смел мусор, упавший с крыши, прямо под мойку подошвой кроссовка, поставил чайник.
Чего я жду? Либо я делаю обстоятельства, либо они меня. Если я не займусь делом, на меня так и будут сыпаться неожиданности, пока не вытянут все время и ресурсы. Надо начинать.
Чайник вскипел. Я принес на кухню свой ноут, навел чаю, открыл текстовый редактор и набрал первые слова:
"В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой..."
Не, ну а что? Кто как расписывается.
Нет, первые слова были такие:
"Вечером почти всегда показывали боевики. Это было любимое время дня для Андрея. Он устраивался на полу возле кресла отца, и, не отрываясь, наблюдал как окровавленные герои с неестественным, но очень правдоподобным звуком ломают друг другу кости. Отец часто засыпал под конец фильма, потому что фильмы показывали поздно, а экшен за полтора часа только утомлял. Но все равно, это было удивительно и захватывающе - наблюдать за чужими жизнями. Не драки и погони восхищали Андрея, но музыка, атмосфера, красивые люди, красивые города. Почему-то действия в фильмах всегда происходили под солнцем, словно не было в тех волшебных странах другой погоды. И это захватывало и манило, особенно на контрасте с болотной грязью двора за окном. А еще в этих фильмах были красивые девушки, которые тринадцатилетнего Андрея уже очень даже интересовали. Отца они тоже интересовали. И когда очередная пышногрудая красотка появлялась на экране, особенно в постельной сцене, которых хватало в таких фильмам, любые комментарии по сюжету прекращались, атмосфера наполнялась напряженно-смущенным интересом. К счастью, мама Андрея не любила подобные фильмы, предпочитая в это время почитать хорошую книжку в другой комнате. После просмотра, Андрей шел спать на свой тесный диван, проигрывая перед сном в уме только что увиденную историю.
