Вскоре Сухэ-Батор женился на той девушке, с которой познакомился у почтового автомобиля. К этому времени она тоже получила высшее педагогическое образование. Живет молодая чета в большом новом доме, где пока занимают две комнаты в трехкомнатной квартире. Но осенью они получат отдельную квартиру; дом уже строится. Вместе с молодыми живут родители жены. Они занимаются хозяйством и присматривают за двумя внуками, когда те возвращаются из детского сада.
Пока мы беседуем, на пороге нашей юрты появляются два мальчика. Они вежливо здороваются и приглашают нас от имени своего отца, директора школы, на праздник новоселья в новую юрту, совсем недалеко от сомонного центра. Пришлось прекратить интересный разговор и сесть в машину. В небольшом аиле километрах в двух от города раздается громкое пение. Мы едем туда, откуда раздается песня, и входим в юрту, освещенную свечами.
От старого обряда освящения юрты сохранилось только праздничное убранство, ритуальный овечий сыр, блюдо со сладкими пирожками и водка. На маленьком столике за очагом стоит разукрашенное блюдо с бараниной. У каждого куска есть свое определенное место и назначение. Рядом — блюда и тарелки с разным печеньем, сыром, творогом, сластями.
Хозяин наполняет водкой пиалу из лака, отделанную серебром, и подает мне. Я отпиваю немного и передаю пиалу самому старшему из мужчин. Старик пьет медленно и торжественно, держа пиалу обеими руками. Пока он пьет, остальные молча смотрят на него. С глубоким поклоном старик возвращает мне пиалу. Я беру ее двумя руками и снова отпиваю несколько глотков. Потом становлюсь против хозяина и подаю ему пиалу на двух вытянутых руках, тот выпивает ее до дна. Сухэ-Батор заранее предупредил меня, как себя вести, соблюдая обычаи. Шумные одобрения присутствующих подтверждают, что я хорошо все усвоил и ничем не нарушил монгольских традиций. Особенно важно передать пиалу самому старому из гостей. После этого обряда передаю несколько подарков хозяину юрты и произношу короткую здравицу в честь семьи и новой юрты. Это приводит гостей в еще больший восторг. Но после того, как я вставляю в свою речь несколько даригангских слов, меня никак не хотят отпускать.
Назавтра ко мне пришли председатель сомонного управления и секретарь комитета партии и преподнесли в подарок несколько небольших буддийских книг и красивую статуэтку Будды. Они поинтересовались, как я себя чувствую, не нуждаюсь ли в какой-нибудь помощи. Я тоже вручил им подарки. Особенно обрадовала их книга с видами Будапешта. Я показал им самые красивые здания венгерской столицы, Дунай, мосты, остров Маргит потом пригласил гостей на прощальный ужин.
Последний день проходит в систематизации собранного материала. На родине за своим письменным столом я уже не смогу проверить, правильно ли понято значение какого-нибудь слова или выражения. Поэтому еще раз внимательно просматриваю полторы тысячи слов, записанных у даригангов. Для облегчения контроля я попросил, чтобы мне написали все эти слова по правилам монгольской орфографии. Для большей сохранности упаковываю отдельно свои первые записи и полный список слов, составленный на их основе. Каждый путешественник больше всего боится потерять багаж. В истории монголистики известен не один пример потери материала, на сбор которого ушло много месяцев напряженного труда. Перед отъездом обмериваю даригангскую юрту. Местные жители измеряют не метрами и сантиметрами, а локтями и дюймами. Вообще же у монголов есть своя сложная система мер. Особые меры приняты, например, для определения толщины ремней лошадиной сбруи, высоты снежного покрова или глубины колодца. Время у них делится на циклы, обозначенные именем какого-нибудь животного, а сутки по китайской системе разбиваются на 12 двойных часов. Теперь опять перешли к двум 12-часовым циклам. День и ночь подразделяются на два ряда, состоящих из 12. Если юноша назначает девушке свидание «на следующий день в час лошади», это значит, что он будет ждать ее завтра в полдень.
Обходим всех знакомых и прощаемся с ними. В последний день пребывания в Асгате узнаю, что дариганги хоронят своих покойников на отдельном кладбище. У каждой группы родичей по отцовской линии есть своя территория для погребения.
