Заманчивое предложение поколебало стойкость его друга.
Сигеру хихикнул в кулак и зашептал что-то на ухо Масато.
- Пожалуй, не так плохо! - Масато заулыбался и смешно сморщил свой нос-пуговку.
- Ладно, действуй! Только я ничего не вижу и не слышу. Я сплю!
- Спи. Ты тут ни при чём.
Масато, положив голову на руки, сквозь полуопущенные веки наблюдал за Сигеру.
Тот взмахом руки поймал двух мух и на цыпочках приблизился к Синдзо. Толстяку, видно, снилось что-то приятное. Он безмятежно похрапывал, восторженно открыв свой широкий рот.
Сигеру осторожно поднёс двух обезглавленных мух к носу Синдзо. Тот с шумом втянул в себя воздух, и мухи исчезли.
Сигеру отскочил к своей парте и уткнул нос в книгу. В это же мгновение послышалось громкое чиханье, и стены класса словно содрогнулись от взрыва хохота.
Масато вскочил и сделал строгое лицо, как полагается старосте, но, взглянув на Синдзо, не выдержал: Синдзо чихнул прямо в открытую склянку с тушью, и всё его лицо покрылось чёрными пятнами.
Класс хохотал, а Сигеру стоял около Синдзо и покачивал головой. Потом наклонился к толстяку и участливо спросил:
- Тебе, наверно, приснилось что-нибудь приятное? Какое-нибудь угощение видел?..
Но Синдзо не успел ответить. Дверь резко распахнулась, и в класс влетел возбуждённый Дзиро. По его взволнованному виду все поняли, что случилось что-то необычное. Дзиро медленно подошёл к передней парте и, положив на неё руки, посмотрел на своих сверстников. Все примолкли и с недоумением уставились на старосту.
Опустив голову, Дзиро тихо произнёс:
- Мальчики, наш Сато-сенсей арестован!
В классе воцарилась тишина. Все застыли на месте, и даже Синдзо перестал тереть своё лицо промокательной бумагой.
- Вот уж не думал, что наш учитель… вор, - вдруг хмыкнул Синдзо.
- Что ты сказал, жирный краб? - крикнул Масато и подскочил к Синдзо.
Раздался звук пощёчины. Дзиро схватил за руку Ма сато и попытался оттащить его.
- Чего дерёшься, оборванец? - кричал Синдзо и закрывал руками голову.
- Смотри у меня! - Масато погрозил ему кулаком. - Я тебя ещё отделаю за такие слова…
- А тебе что до Сато-сенсея? - раздался с задней парты тонкий голос Тада Хитоси.
- Ишь какой храбрый выискался!
Синдзо стал громко всхлипывать.
- Что тут случилось? - услышали вдруг мальчики знакомый вкрадчивый голос, и в дверях показалась лысая, блестящая, как биллиардный шар. голова классного наставника Гото, по прозванию «Сова».
Мальчики бросились на свои места. Стоявший у дверей Дзиро поклонился наставнику и спокойно произнёс:
- Извините, пожалуйста, сенсей!
Мальчики дружно поднялись из-за парт и приветственно склонили головы.
Классный воспитатель прошёлся по классу, осторожно переставляя ноги, словно не был уверен в прочности пола под собой.
Он медленно уселся за кафедру и повернул к школьникам своё узкое темно-желтое лицо с широким приплюснутым носом, тонкими, плотно сжатыми губами и выпученными глазами.
Глядя поверх мальчишеских голов, он спросил:
- Что случилось и почему у тебя, Фудзита Синдзо, лицо заплакано и испачкано?
Не поднимая головы, толстяк молча привстал из-за парты.
- Я жду ответа, Синдзо.
В классе стояла напряжённая тишина.
«Ой, не миновать Масато наказания! - подумал Дзиро. - Сейчас Синдзо наябедничает».
Но тот всё ещё колебался и боязливо оглядывался вокруг. Синдзо очень хотелось наказать своего обидчика, и он уже предвкушал удовольствие от того, что увидит сейчас растерянное лицо Масато. Но, к своему удивлению, он заметил в блестящих глазах врага насмешливые искорки, и взгляд его был так многозначителен, что Синдзо тут же понурил голову и, неожиданно для всего класса, сказал:
- Сам виноват, сенсей. Я упал и опрокинул на себя тушь.
- Дурак! - лаконично изрёк Гото Он пожевал губами и, убедившись в том. что Синдзо не намерен сказать что-либо в свою защиту, продолжал:
- Значит, ты упал, опрокинул на себя тушь и к тому же нанёс себе пощёчину?
Правая щека Синдзо была предательски пунцовой, Еле сдерживаемый смешок пронёсся по классу.
Гото предложил Синдзо сесть на своё место и медленно сошёл с кафедры.
- Всё это оттого, что у тебя расчётливый ум, Синдзо. Ты любишь рассчитывать, что выгодно и что невыгодно, любишь рассуждать.
