Домой вернулась за полночь, не раздеваясь, упала на тахту и крепко уснула.
23 октября
Вчера тётя Лиззи поймала меня по телефону отеля. Пришлось пообещать снова навестить её с «женихом». «Он очень милый молодой человек, — болтала она в трубку, — мы будем с ним добрыми друзьями!»
Надоела комедия! Через неделю сообщу, что «жених» меня бросил. Представляю тётино негодование: «Никогда не доверяла этим противным мужчинам!»
Прихватила бутылку коньяка: Милый Мальчик заявил, что не намерен хлебать розовое вино — «радость старых дев». Тётя опять угощала яблочным пирогом и завела свой древний патефон. От коньяка Милый Мальчик развеселился и намеревался было поплясать, но я вовремя под столом придавила его ногу. Возвращались поздно, машину я предусмотрительно оставила поодаль от тётиной виллы. Пока что ей незачем знать, на что истрачены свадебные деньги.
Узкой улицей со старинными приземистыми домиками вывела машину к дороге на город. Нужно было свернуть направо, я и повернула было направо, но машина прошла мимо поворота и мы очутились через небольшой промежуток времени на том же шоссе номер семь. Милый Мальчик дремал на заднем сиденье и, кажется, ничего не заметил. С каждой минутой мы всё больше удалялись от города. Встречные машины на расстоянии выключали дальний свет, приближались с подфарниками, соблюдая дорожную вежливость. Я решила переждать, когда дорога будет пустой, и развернуться, и тут… Навстречу на скорости шла легковая, и вдруг у меня включился дальний свет. Ослеплённая машина заметалась, скатилась в кювет, послышался скрежет металла и крики. Должно быть, за обочиной были камни. Милый Мальчик проснулся и заорал: «Выключай всё, идиотка, не хватает нам полиции!» Я быстро выключила даже габаритные огни и дала полный газ. Развернуться пришлось намного дальше. Милого Мальчика высадила на окраине городка. Меня трясло, и хотелось остаться одной.
«Чокнутая! — сказал он на прощанье, — давай на такси…»
Потом остановилась у ночного кафе. Там, слава богу, посетителей не было. Пожилая, раскрашенная, как паяц, барменша скучала за стойкой. Она обрадовалась, хоть одному посетителю и с участием спросила: «У мадемуазель неприятности? О, в наше время столько неприятностей, особенно у нас, женщин!»
Должно быть, вид у меня был далеко не бодрый и она решила, что я завернула в кафе после неудачного свидания.
«Всё в порядке, — заверила я, — только устала», — и заказала сразу три чашки крепкого кофе.
Чувствуя себя совершенно опустошённой, выкурила сигарету, пила кофе — он был в меру горячим и крепким — и размышляла. Я сошла с ума, не замечаю, что делают мои руки? Но вот же сейчас беру чашку, подношу ко рту, проделывая всё это сознательно. Или происходит какая-то чертовщина и мной руководит чужая воля? Чья? И вдруг мне вспомнились слова узкоглазого из автосалона: «Машина сама принимает решения…» Значит, эта железная тварь командует? Где-то пришлось читать: роботы иногда убивают людей. Разные умники придумывают машины с мозгами, а они ненавидят нас, как рабы хозяина! И всё же машина — только кусок металла, начинённого деталями и электроникой, а я человек, я не подчинюсь! Если завтра кому рассказать, до чего додумалась, и правда сочтут ненормальной и, чего доброго, отправят в психиатрическую клинику. Буду справляться одна. Но как?
Допила кофе, вышла из кафе. Машина с погашенными фарами показалась притаившимся хищным зверем. Я вдруг почувствовала к ней неприязнь, словно к живому существу.
…Ранним утром хозяин выпустил рыжего спаниеля прогуляться. Пёс, по собачьему обыкновению, обнюхал около дома кустики, задрал у фонарного столба заднюю лапу и выбежал на вскопанный газон около тротуара. Проезжающая машина вдруг резко свернула, перескочила через бордюр и подмяла собаку. На отчаянный визг спаниеля из дома выбежал его хозяин. Пёс корчился на земле в предсмертных судорогах…
