— Вкусно.
— Это уж точно. — Блэр опустила руки и выпрямилась. — Не привык так рано вставать, да?
— Не спится.
— Понятно. Отличная была драка.
— Отличная? — Он окинул взглядом обожженную землю, вспомнил крики, кровь, смерть. — Это тебе не вечеринка в кабачке.
— Все равно весело. — Она тоже огляделась, в глазах загорелся мрачный огонь. — Мы задали жару вампирам — что может быть лучше?
— Могу кое-что предложить.
— Я предпочла бы не спешить так. — Она повела плечами, разминая напряженные мышцы, и оглянулась на дом. — Не слишком приятно переходить от обручения к драке, а потом обратно — как победители. Особенно если на уме совсем другое.
— Об этом я и говорю.
— Надеюсь, Гленна и Хойт хотя бы теперь получают удовольствие друг от друга, потому что в целом вечер получился довольно дерьмовым.
Плавной, почти невесомой походкой она приблизилась к столу, на котором во время дневных тренировок раскладывали оружие. Взяла бутылку воды и с жадностью опустошила почти половину.
— У тебя знак королевской власти.
— Что?
Ларкин приблизился и осторожно коснулся пальцем лопатки Блэр. Там было изображение в виде креста, такого же, как у него на шее, только кроваво-красного цвета.
— Обычная татуировка.
— В Гилле знак на теле может носить только правитель. После того как власть переходит к новому королю или королеве, когда они поднимают меч из камня, у них появляется такая метка. Вот тут. — Он похлопал ладонью по бицепсу правой руки. — Только не крест, а кладдах,[3] и считается, что его рисуют боги.
— Клево. Потрясающе, — бросила она, заметив его удивленный взгляд.
— Но сам я этого не видел.
— А ты ничему не веришь, пока не увидишь собственными глазами? — Она насмешливо склонила голову.
Ларкин пожал плечами.
— У моей тетки, матери Мойры, был такой знак. Но она стала королевой до моего рождения, и я не видел, как появился символ.
— Никогда не слышала эту часть легенды. — Блэр мазнула пальцем пудру на пироге Ларкина, потом облизнула его. — Наверное, до нас не все доходит.
— А откуда у тебя этот знак?
«Забавный парень, — подумала Блэр. — Любопытный. Потрясающие глаза. Опасность! Уилл Робинсон!» — пришло на ум девушке.[4] При такой внешности и темпераменте сложности неизбежны. А она не создана для сложностей — убедиться в этом ей пришлось на горьком опыте.
— Я заплатила, и мне сделали эту наколку. Многие люди делают татуировку. Что-то вроде девиза. У Гленны тоже есть. — Она сделала еще глоток и, не отрывая взгляда от Ларкина, похлопала себя по пояснице. — Здесь. Пентаграмма. Я видела, когда помогала ей одеваться перед обручением.
— Значит, их делают только женщины.
— Не только. Ты тоже хочешь такую?
— Пожалуй, нет. — Он рассеянно потер бедро.
Блэр вспомнила, что Ларкин не издал ни звука, когда она выдернула стрелу из его ноги. Сильный парень — несмотря на потрясающие глаза и детское любопытство. Проворен в бою и не хнычет после битвы.
— Нога болит?
— Немного. И еще плохо сгибается. Но Гленна хороший врач. А как твоя?
Она согнула ногу, поднеся пятку к ягодице, сымитировала удар.
— Порядок. На мне все быстро заживает — тоже семейное. Хотя и не так, как у вампира, — добавила она. — Но все равно охотники на этих тварей выздоравливают быстрее обычных людей.
Она взяла куртку со стола и набросила ее на плечи, поеживаясь от утренней прохлады.
— Хочу кофе.
— А мне кофе не нравится. Кола лучше. — Он одарил ее очаровательной улыбкой. — Будешь готовить себе завтрак?
— Попозже. У меня еще есть дела.
— Может, приготовишь на двоих?
— Может. — «Хитрый парень, — подумала она. — Валяет дурака». — Над чем работаешь?
Ларкин задумался, но всего на секунду. Он старался каждый день проводить хотя бы немного времени у волшебного ящика под названием телевизор и гордился, что узнал новые выражения.
— Собираюсь вывести коня на прогулку, потом накормить его и почистить.
— Сегодня светло, но все равно не стоит отправляться в лес безоружным.
— Я проедусь по полям. Гленна просила не кататься одному по лесу. Не хочу, чтобы она волновалась. А ты не составишь мне компанию?
— Нет, спасибо, мне хватило вчерашней ночи. — Она игриво толкнула его в грудь. — Неплохая скорость, ковбой.
