– Кроме замедления перехода, на каждый вид высших существ пепел красного неба действует по-своему. Хелидо могут утратить материальную структуру, если долго будут находится внизу, не на вершинах своих гор. Демоны на поверхности превращаются в камень, а фейри вне своих лесов сходят с ума. Особенно это заметно весной, в брачный период, когда феи просто не могут оставаться на месте и летают целыми стаями по ойкумене уничтожая все на своем пути... Насколько это позволяет магия жизни, конечно. Они превращают все, до чего могут дотянуться в собственную противоположность. Там, где росла яблоневая роща, на следующий день могут появиться ядовитые цветы, а вороны-падальщики вдруг оборачиваются белыми голубками. Когда заклятие достигает человека, его характер и внешность меняются до неузнаваемости, а память остается девственно чистой. Ты очень удачно прикинулась незнайкой.
Он склонил голову на бок и улыбнулся. Дыхание перехватило от нереального восхищения, которое едва не задавила зависть. Волосы. Длинные, чуть волнистые и даже на вид мягкие ни сколько не напоминали жесткую проволоку земных азиатов, а самое главное... Цвет! Черный-то он, конечно, черный, но с таким насыщенным гранатовым отливом, что я чуть сразу не провалилась в эстетический экстаз. Рассудок подсказывал, что это, возможно, из-за особенности освещения, все же свет из окна был отнюдь не белый, но когда я этого придурка слушала?! Единственное, о чем я жалела, это об отсутствии фотоаппарата, такой кадр пропускаю!
Я несколько раз пыталась сделать себе подобный оттенок, но даже моих познаний в химии недостаточно, чтобы учесть все факторы красок, особенно те, о которых не пишут на упаковке... Зато изумрудный отлив получался на раз-два.
– Ты меня не слушаешь, – констатировал Всполох.
– Нет, – не стала отрицать я и, пока тормоза задавлены восхищением, попросила: – Можно я тебе волосы заплету.
Некоторое время он просто с сомнением рассматривал меня.
– А слушать будешь? – скептически спросил азиат.
– Буду, – энергично закивала я, при этом не отводя взгляда от шикарнейших волос из виденных мной.
Через пару минут я сидела на кровати, обложившись резинками, заколками и расческами. Азиат с комфортом развалился на подушках, вверив мне в пользование собственные волосы. Ради этого стоило отправиться в другой мир... Нежнее шелка и заячьего меха, крепче паутины... Мягкие, послушные...
Так и комплекс неполноценности можно заработать.
– Почему ты мне это позволяешь? – все же не удержалась от вопроса я. – Ведь еще пятнадцать минут назад я пыталась тебя убить.
– Не то что бы пыталась... – протянул он лениво. – Даже и не очень-то хотела. Просто я решил подстраховаться, чтобы глупых мыслей не возникало. А вообще, я, как и все ёкай, эмпат. Я знаю, что ты в данный момент чувствуешь.
– И что же? – меланхолично уточнила я.
Вряд ли он читает мои «придавленные» чувства... Знал бы он, насколько и каким образом мне хочется его изнасиловать – сбежал бы со скоростью звука. Я вообще тяготею к тем, кто смог меня в чем-либо превзойти или напугать – следствие дурацкой женской виктимности. А когда тут такая симпатяга... Однако чувство самосохранения у меня развито гораздо больше полового инстинкта: ему меня прибить, как два пальца об асфальт.
А еще я боюсь аллергической реакции, экзотических болезней и прочих прелестей секса с инопланетянами.
– Восхищение, – не замедлил с ответом Всполох. – Немного странное, мстительное, но это несомненно восхищение.
И уж конечно он не знает как мне хочется взять тот самый нож и посмотреть чем ёкай в действительности отличаются от человека. Жалко лаборатории нет, мне всегда было любопытна структура ДНК всяких нечеловеков, особенно нет ли у них еще какого-нибудь азотистого основания, кроме известных нам. Хотя лаборатория для этих целей мне нужна суперсовременная, где нажал кнопочку – и готово!
А еще я боюсь его до дрожи в коленках.
– Зачем ты мне вообще все это рассказываешь? – задала я главный вопрос. Ну не верю я в бескорыстную помощь, не верю!
– Пламя сказало, что ты можешь изменить эту ситуацию, – безмятежно заявил азиат.
