– Кто проболтался? – с любопытством спросил он.
– Эти два пьяных оболтуса прямо при мне это придумали. Не, идея хорошая, и я даже согласна, так что оставим это пока... У меня тут другой проект назрел, – я протянула ему папку с макетом журнала.
– Давай своими словами, – попросил он, едва заглянув внутрь. – Раз уж ты настаиваешь на неформальном общении.
– Настаиваю, – кивнула я. – Проект – это чтоб если какие-то вдруг вопросы возникнут, а я уже убежала. Начнём с истории. Я нынче крайне популярная девушка, все постоянно за мной смотрят, а некоторые энтузиасты даже следят. И вот я подумала, почему бы их не использовать? В смысле, предупреждать их о том, что собираюсь совершить очередной безумный поступок, чтоб они могли видеть всё своими глазами и рассказывать остальным. Так же я могла бы проводить разъяснительные работы, отвечать на вопросы...
– Сплетничать. Пока не вижу ничего экстраординарного. Многие так используют болтунов.
– Да, но! – я подняла вверх указательный палец. – Сплетни – штука крайне ненадёжная. Кто-то не так подумал, потом не так интерпретировал, рассказал другому и вообще, никакой веры им нет. Очевидное решение – записывать их и передавать друг другу в печатном, неизменном виде.
– Да кому такое надо...
– Этапы введения журнала в общество подробно описаны в папке, сейчас лучше поговорим по сути. Итак, допустим, появилась некая бумажка, выходящая каждый день с самыми свежими сплетнями, написанными хорошим языком и с большой долей достоверности. Во-первых, так как это молчаливый листочек, его можно почитать в одиночестве, не беспокоясь, что уличат в выслушивании сплетен. Во-вторых... Сами сплетни приобретают совершенно другой статус.
Вот смотрите, сплетням почему не верят? Потому что, чаще всего, они недостоверны из-за большого количества посредников. А тут всё из первых рук, всё правда... Почти. Против фактов не попрёшь, но акценты можно сместить. Главное, такому журналу будут верить.
– Хм... – протянул Велмор, взяв в руки папку. – Средство массового влияния. Составление мнения о событии с большой долей точности.
– Да, – обрадовалась я. – Конечно, ваша братия распускает свои слухи и всё такое... И не говорите, что не делает этого, а то я перестану вас уважать!.. Но в каком виде оно дойдёт до конечного получателя очень сложно предсказать. А тут всё написано.
– Хм... Берёшься развивать это направление?
– Я?! Да ни в жизнь! – замотала я головой. – Подкину идейку своим сплетницам, пусть стараются. Всё, что мне нужно от вас, это чтобы вы...
– Не мешались? – с усмешкой спросил Велмор.
– Нет! Чтоб вы действовали по плану и устраивали несильные репрессии только на определённых этапах развития журнала, до легализации.
– Ага. То есть, должна быть ещё и легализация.
– Конечно. От постельных сплетен постепенно перейдём к освещению официальных событий... Вообще конфетка получится.
Милагро положил папку на стол и с интересом уставился на меня.
– Что? – под этим взглядом я чувствовала себя немного неуютно.
– И как ты до такого додумалась?..
– Я же уже рассказывала...
– Да-да, слежка и всё такое. Кстати, надеюсь, что ты от неё оторвалась, когда шла сюда.
– Обижаете, милорд. Конечно.
– Вот то-то и странно. Да и Жерела ты на удивление быстро прошла. Откуда ты это всё знаешь?
– А откуда я знаю, как ходить? – возразила я. – Вот-вот. Так что, добро?
– Ладно. Если идея с... Как там её... журналистикой выгорит, я позволю тебе сидеть на моём столе и обращаться на «ты». Если нет...
– Ой, лучше не говорите, – замахала руками я. – Не хочу мучиться кошмарами. Та-а-ак, мне пора, надо ещё к учительнице этики успеть забежать...
– Зачем? Это же самый бесполезный предмет в Академии, думаю, каждый рад его прогулять.
– Я – не все, – показала я язык. – И вообще хочу отказаться от этого этики. По-хорошему, так что... Не смею больше отнимать ваше время.
Вежливо поклонившись, я поспешила удалиться из кабинета, имеющего самую дурную славу в Комплексе. Жерел проводил довольную меня обиженно-удивлённым взглядом.
Да, детка, то ли ещё будет.
– Доброго дня, мадам Сасания, – склонила голову я.
