Только вот по количеству действующих Видящих, то бишь их отсутствию, ну раз сестра Видьдо, очевидно не по крови, сама занималась доставкой кандидата — отсев приличный у этого вот аттракциона невиданной щедрости. Вот и выходит, что однажды принятый в род Видьдо за свою жизнь приводил раза два-три кандидатов, которые либо не прошли ловушки, либо в ужасе сбегали, так и не поболтав с жуткой малышкой, а затем сдохли через месяц от жуткого медальона, либо попросту не дожили до сего момента по каким-то иным причинам. Хотя чего я гадаю?
— А Вильдо сколько лет назад тут был?
— Последний, кто принес мне медальон, был здесь три цикла назад, — печально, едва улыбнувшись, ответила мне девочка, чьи грустные глаза окончательно придушили эгоиста во мне, и похоже, я сейчас совершу какую-нибудь глупость. — Только его звали Вилли. Затем был странный юнец, что в страхе сбежал даже не заговорив со мной и не слушая, когда я кричала ему вслед, что он погибнет не сняв медальон. А затем кто-то, кто так и не добрался.
Тяжело вздохнув очаровашка встала с пещерного пола и побрела от меня, очевидно не желая давить, прекрасно, похоже, осознавая, какое впечатление производит на нестойких персонажей, что вот уже хз сколько раз приходили сюда.
— Сколько ты тут уже? — ненавидя себя за принятое решение хрипло спросил я.
— Ты пришел в восемнадцатое открытие преддверия, — неживым голосом, едва слышно ответили мне, так и не обернувшись.
Сто восемьдесят лет, значит.
— Что нужно, чтобы тебя освободить, — всё же проиграл я в борьбе с собой, задав-таки этот вопрос.
— Стань вместо меня, — вздрогнув от моего вопроса, девочка медленно обернулась и наконец произнесла это довольно странным голосом.
В нем не было ни мольбы, ни надежды, ни скрытого предвкушения, ни жалостливости, в конце концов. Лишь горечь и вызов что ли, хотя скорее злость на свою судьбу и маловероятность положителтного исхода при такой-то формулировке, пусть и произнесено всё было так же, негромко и депрессивно.
— Что это значит? Как выглядит? Что нужно делать? — очень уж я не люблю столь неоднозначные условия, и просто бешусь от необходимости выуживать конкретику у любителей играться словами.
— Ты третий, кто прошел дальше этого момента и хотя бы потребовал подробностей, — совсем грустно улыбнулась пленница подземелья, а указав себе под ноги продолжила. — Ты должен будешь просто стать здесь, чтобы я смогла покинуть круг. Это всё, что мне позволено сказать.
— Почему ты там оказалась? — спустя несколько минут раздумий, решил я хоть как-то оправдать свою глупость, маскируемую под цепочку логических умозаключений.
— Я не знаю. Не помню, — очевидно утратив всякую надежду понурилась сереброглазая, понимая, что у неё нет никаких аргументов, чтобы убедить пожертвовать собой ради неё.
— Ты что-то получаешь от того, что медальон попадает на алтарь? — решил я напоследок потешить свою паранойю, опираясь на странную оговорку чуть ранее: про приносимый ЕЙ медальон.
— Да, если медальон оказывается на алтаре, я получаю воспоминания за те дни, что он был на шее у пришедшего сюда, — если честно, удивила она меня, очевидно правдиво ответив на мой вопрос, так как даже улыбнулась, глядя куда-то вдаль невидящим взглядом. — Я не сошла с ума за время заточения только благодаря этому. Пусть я и провожу во сне почти всё время, пока не откроется преддверие, но невероятно больно каждый раз пробуждаясь обнаруживать себя всё там же, и осознавать что моя пытка не окончена. Только сладкое, единственное что я могу почувствовать, да чужие воспоминания за несколько дней — это то, что хоть как-то мирит меня со своей судьбой, и единственное чего я жду, давно уже поняв что мне не покинуть…
— Что было бы, если бы ты покинула круг? — прервал я эти потоки проникновенной депрессии, так как мне и самому защипало глаза.
— Н… не знаю, — запнувшись, через пол минуты только и нашлась что сказать девочка. Но ещё немного поразмыслив, всё же ответила, и с каждым новым словом в её речи прибавлялось жара. — Это больно. Очень. Я давно перестала мечтать о том, что стану делать вне круга. Но я скажу, пусть это и принесет мне новые страдания. Я просто хочу жить и быть рядом с тем(содрогнувшись от боли)… ЖИТЬ! Я не знаю кто я и почему здесь, ЗА ЧТО! Но я уверена, что ни дня там не проведу в пустую, покинув это ужасное место, где испытала столько страданий, и…
