Абрам налил еще, и эта кружка подкосила Анамима, он замолчал, и не прошло и минуты, как он заснул.
Абрам зажёг специально приготовленную свечку, закрыл дверь и, усевшись на осла, растворился в темноте.
Через час соседи были разбужены пожаром, горела лавка старого Абрама. Никто толком не успел ничего сделать, как от лавки осталась груда пепла.
Наутро, среди сажи и обугленных головёшек, люди обнаружили обгоревшее до неузнаваемости тело старого Абрама, который видимо, уснул, не затушив свечу.
Не дожидаясь сына, который, как говорил покойный Абрам, гостит у родственников, соседи похоронили его по еврейскому обряду.
Гоша тоже готовился к ночи. Ещё вчера, он, следуя инструкциям Абрама, поздним вечером постучался в Главный храм. После обмена паролями молодой жрец долго водил его по коридорам храма пока не запустил в комнату. Здесь Гоша нашел кровать и стол, на котором были лепёшки и миска с супом. Закрыв его на ключ, жрец исчез, а Гоша принялся за ужин. Через полчаса дверь отворилась, и в комнату вошёл уже знакомый ему жрец.
— Пошли, — коротко приказал он и вывел Гошу на крышу храма.
Завтра утром проговорил жрец, во дворе храма будет церемония принятия экзамена у ученика жреца, и её будет возглавлять Главный жрец. Ты должен убить его с одного выстрела. Тут он подвёл Гошу к внутреннему краю крыши, за которым начинался двор. После выстрела, ты побежишь сюда, и он привёл Гошу к западной стороне стены, здесь будет верёвка, ты сбросишь её вниз и спустишься по ней к лошади, которая будет тебя ждать внизу, ну там твоё дело, куда ты поскачешь. Вопросы?
— Дай мне осмотреться, — ответил Гоша и обошёл крышу по периметру. Затем он долго стол у места, откуда он должен стрелять и у места, где он должен спуститься вниз. После этого его опять отвели в комнату, где на столе лежал тяжёлый лук и одна стрела.
Гоша хорошо владел разным оружием и, взяв лук в руки, сразу оценил, что эта штучка что надо. Натянув тетиву, он как бы прицелился и, отпустив ее, остался доволен.
— Ну, вот Гоша ты и допрыгался, — мрачно подумал он, когда остался один. Ещё там, на крыше, Гоша понял, что лошади после выстрела внизу не будет, и его убьют, как только его нога коснётся земли. Вариантов нет. Попытаться бежать? Но эти ребята наверняка всё предусмотрели, и шансов практически нет.
Тут им овладело железное хладнокровие, которое не раз выручало его из разных бед. Этот природный дар находить правильное решение в критических ситуациях не подвёл его и сейчас. Осматривая крышу храма, Гоша отметил кучу песка у восточной стороны стены. Высота стен метров пятнадцать, голову сломишь, но это единственный шанс спасти шкуру.
Как только скрипнула отворяемая дверь, Наин сразу проснулся. Весело посмотрев на жрецов, он подскочил с кучи соломы и низко поклонился вошедшим. Один из вошедших жрецов полил на его согнутую спину воду из кувшина и подал полотенце. Вытершись, Наин вдруг вспомнил, что он откажется от звания жреца и ему придётся умереть на дне колодца. Настроение порядочно испортилось. Умирать в 20 лет совсем не хотелось. А, может случиться чудо, и жрецы помилуют меня, ведь я решил эту задачу и эта маленькая надежда затеплилась в душе Наина.
Выйдя в коридор, четыре жреца образовали, квадрат поставили Наина в его центр. Процессия двинулась во двор храма. Неожиданно жрецы запели старую молитву, причём такими жалобными голосами, словно это были похороны. У Наина душа ушла в пятки, и от нахлынувшей печали ему захотелось заплакать. Не понимая слов старого языка, он подумал: — О чём они поют? Может о том, что, становясь жрецом, человек теряет право любить и заводить семью? Или они заранее оплакивают человека, которого ждёт смерть на дне колодца?
Весь двор был заполнен жрецами, которые по обычаю были одеты в белую праздничную одежду. Каждый занял отведённое ему место. Место Соха было далеко от дорожки, по которой вели Наина, и ему не было видать его лица, по выражению которого он хотел определить, решил Наин задачу или нет. Всю эту ночь Сох не спал, да и две предыдущие тоже. Весь его дух протестовал против жестокого закона либо жрец, либо смерть.
