– Ты просто напичкан полезной информацией, – усмехнулась она. – Не очень-то он похож на Хейдена.
Это было правдой; Хейден еще не пережил скачок роста, и мама пичкала его протеином и лишала десертов, что лишь делало его все упрямее. Внешне маг больше походил на меня: высокий и худой, вроде хипстера-бойфренда Астрид. Но зачем жить в вымышленном мире, если не давать волю фантазии? Моим персонажем был голем, сильный и крепкий, каким я сам вовсе не являлся и, наверное, никогда не стану, если только не обернусь завсегдатаем фитнес-клуба и не начну тягать железо. Но я бы, скорее всего, железо в основном ронял.
– Это ролевая игра, – объяснил я. – Там можно быть кем угодно.
– Звучит раскрепощающе, – сказала она. – Думаю, тебе нужно купить фигурку, раз она напоминает тебе о Хейдене. На память.
– И тогда я его не забуду? – Я старался, чтобы в моем голосе не слышалось горечи.
Либо она не расслышала прозвучавшую грустную ноту, либо это вовсе ее не интересовало.
– Ты никогда не забудешь его. Но тебе трудно будет учиться, если ты совершенно зациклишься на нем. А если у тебя окажется эта фигурка, ты сможешь фокусироваться на ней. Будешь думать о Хейдене, глядя на нее, а в остальное время пытаться жить дальше.
– Похоже, ты знаешь, о чем говоришь.
– Я кое-что изучала, – сказала Астрид. И я понял, что она такая же скрытная, как и Хейден. Мне стало понятно, почему они подружились. – Доверься мне в этом.
– Хорошо. Спасибо.
– Не стоит. – Она снова протянула руку и взяла один из наушников, свисающих с моей шеи. Я надеялся, она не почувствовала, как участился мой пульс. – Что ты слушал, когда я так грубо прервала тебя?
– Это не было грубо, – сказал я, но она уже засунула наушник себе в ухо.
– Ну давай же, жми «плей».
Я вставил другой наушник себе в ухо, нажал кнопку, и стал слушать вместе с ней песню из плейлиста, тревожную и прекрасную. Слушать ее с такой девушкой – словно оказаться за пределами этого мира, словно мы, покинув магазин, бродим сами по себе в каком-то темном и зловещем лесу. Зато вместе. Я закрыл глаза и продолжал слушать.
– «Gary Jules», – произнесла она; я вынырнул из музыки, открыл глаза и в них ударил флуоресцентный свет. Астрид смотрела прямо на меня; я понадеялся, она не сочла странным, что я закрыл глаза. – С саундтрека «Донни Дарко». Это кавер старой песни «Tears for Fears».
Я знал оригинальную версию, но кавер раньше, до плейлиста, не слышал. Он не походил на то, что Хейден обычно слушал, и Астрид удивила меня, мгновенно распознав его.
– Ты видела фильм? – спросил я.
– Миллион раз. Он потрясающий. Ты должен обязательно посмотреть его и высказать мне свое мнение.
– Обязательно, – кивнул я, зная, что исполню обещание. Я хотел задать ей еще какие-то вопросы, например, узнать для начала, как она познакомилась с Хейденом, но краем глаза увидел входящего в магазин Эрика. Нет, хотелось сказать мне. Не сейчас.
– Похоже, мне пора, – сказала Астрид.
Я не собирался просить ее побыть еще немного со мной в присутствии бойфренда. Я бы хотел, чтобы она пришла одна, но опять же, так я мог показаться еще большим придурком.
Астрид пригладила воротник моего костюма. Этот жест мог показаться материнским, если бы его сделал кто-то постарше, но поскольку он исходил от нее, то таковым не являлся. Словно мы знали друг друга достаточно хорошо и у нее было право сделать подобное. Мне это понравилось.
– Не думай о людях на похоронах. Те, кто заслуживают наказания, когда-нибудь получат его. Закон кармы, сам знаешь.
Она говорила совсем как я.
– Спасибо.
– Найди меня в школе. После того, как посмотришь фильм.
Моя рука подрагивала там, где она коснулась ее пальцами, даже когда она ушла. Рука все еще болела от падения на скамью, на которую меня толкнул Джейсон. О боже, я ненавидел тех парней.
Когда Астрид скрылась из вида, я подошел к прилавку и спросил, можно ли посмотреть фигурку мага. Продавец был тот же, что и всегда, когда мы заходили сюда. Мы с Хейденом часто удивлялись этому. А есть ли в магазине другие продавцы? Что будет, если он заболеет? Или просто попросит выходной? Он походил на коллекционера: средних лет и слегка зловещ. Может, это работа его мечты и он не хочет ни с кем ее делить? Я не мог представить такую работу для себя.
