Эдуардо вспыхнул. Неужели она думала, что может ему приказывать?
Он буквально пожирал Стеллу глазами, его губы отчаянно жаждали поцелуя, а плоть в брюках напряглась. Стелла еле заметно дрожала, но по-прежнему хранила молчание. Лишь с вызовом вскинула голову.
И тут у него внутри наряду с вожделением зародилось еще одно чувство – восхищение. Потом – уважение. И, наконец, сожаление.
Ну что он творил, возвышаясь над ней вот так? Вторгался в ее личное пространство? Бога ради, она ведь принимала душ!
Она явно не собиралась позволять ему себя запугивать. Даже обнаженная, она стояла, будто в броне, сильная, гордая и храбрая.
– Почему ты потом убежала?
Ее губы приоткрылись, а гнев разгорелся еще ярче. Но, черт возьми, она снова промолчала!
Ее ладони сжались в кулаки по бокам. Она тратила немало сил, оставаясь на месте. Точно так же, как и он. Отчего она так упорно сдерживалась? А вдруг тоже боролась со страстным желанием? Или просто выбирала момент сбежать?
По документам она выглядела безупречным покорным солдатом. До того памятного дня она не допустила ни одного промаха – никогда не покидала расположение части без разрешения. Ни бойфренда. Ни вечеринок. Ни развлечений.
А еще у нее никогда прежде не было секса. А вдруг их связь оказалась для нее слишком сильным потрясением?
Так же, как для него. Мурашки все еще бегали по коже, стоило Эдуардо вспомнить об этом, а ведь он привык заниматься сексом. В отличие от нее. Неужели это стало для нее шоком? Неужели он сделал ей больно в эмоциональном плане? И она боялась его?
И тут у него пропало всякое желание знать больше. Он был не из тех, кто может предложить эмоциональную поддержку. Он уже пытался. И ничего не получалось.
Стелла была не первым человеком, не обратившимся к нему в критический момент.
– Съешь то, что я принес. И приведи себя в порядок, – прорычал он, отталкиваясь от стены душевой кабины. Потом снял с золотистой вешалки одно из больших белых полотенец. – Я буду ждать тебя в библиотеке.
Она схватила так сурово протянутое полотенце и обернулась им, пряча свое восхитительное тело от жадных глаз Эдуардо, – к его превеликому облегчению. И разочарованию.
Разъяренный, он зашагал прочь.
– И поживее.
Как бы Стелле ни хотелось растянуть процесс сборов часа на два, годы муштры и дисциплины перевесили мелочное желание настоять на своем. Внутри все сжималось, и даже принесенный Эдуардо поднос, гнущийся под тяжестью яств, не вызвал аппетита. Открыв дверь гардеробной, Стелла в изумлении вытаращила глаза. На некоторых вещах висели этикетки с указанием ее размера. Он что, знал абсолютно все ее данные?
Нет уж, она не наденет ничего из купленного им. У нее еще осталась гордость.
Стелла быстро оделась, снова натянув свои джинсы и вытащив еще одну футболку из вещмешка. Потом зашнуровала кроссовки. Ей было глубоко наплевать на то, что он подразумевает под этим «привести себя в порядок».
Но адреналин так и бурлил в ее венах. Она была в опасности. Эдуардо действовал на нее самым невероятным образом. Один его мимолетный взгляд – и она уже жаждала его прикосновения…
Всю жизнь Стеллу окружали сотни мужчин. Мужчин мускулистее него. Выше, крепче, проворнее. Но ни к кому еще ее не влекло так, как к Эдуардо.
Собственная слабость приводила ее в ярость. Как же быстро она попала под действие его чар… Как легко он соблазнил ее… И мог сделать это снова за считаные секунды. Но она не могла позволить ему этого. На кону стояло слишком много, и ей требовалось спокойно найти верное решение.
Свадьба таким решением не была.
Она бросилась на пол и сделала двадцать отжиманий, чтобы израсходовать хотя бы часть бурлящей энергии. Эдуардо хотел знать, почему она так поступила в тот день. Но как она могла признаться, что долго таила в себе пылкую страсть к нему, что он являл собой символ любовных наслаждений, которые она никогда не испытывала? Она хотела один-единственный момент с ним наедине – такая вот банальная мечта.
Быстро и тихо она направилась обратно в библиотеку.
Подойдя к дверному проему, Стелла пошла вкрадчивее. Вдруг она услышит что-нибудь интересное…
