- Разговорчики - строго сказал субъект.
Я, молча, сидел и наблюдал за сценой.
Водитель достал пачку бумаг и протянул их.
- Та-а-ак.... Что же это мы, Михаил Семенович, правила нарушаем... Скорость выше допустимой была, да еще и дальний свет не включен... Что везем?
- Водку.
Мент, кем бы он ни был, воровато огляделся, и сказал:
- Две бутылки и вали на фиг.
- Хорошо - вздохнул Семеныч.
Выйдя из машины, он поковырялся где-то сзади, и вскоре вернулся на свое место.
- Доброго пути.
Машина тронулась с места. Когда мы отъехали довольно далеко, водитель выдал что-то, что я расценил как брань, хотя, честно говоря, не понял ни полслова.
- И часто так? - поинтересовался я.
- Каждый раз. На каждом посту. Хорошо еще, что начальство сразу четыре ящика на этих гадов списало. Пока что еду еще не все из списанного раздав. А ты по каким делам?
- Думаю в Москве жилье найти. Ну и работу. Я же там ни разу не был.
- А остановишься где?
- Пока еще не думал. Наверное в гостинице. Есть где-нибудь поблизости гостиница?
Он крепко задумался, вспоминая, а я тем временем разглядывал прикрепленное к стеклу изображение женщины и двух детей.
- Твои? - поинтересовался я.
- Мои. А у тебя семья есть?
- Нет у меня никого - ответил я.
- Так даже лучше. Свободнее. И думать о маленьких спиногрызах не приходится. Кормишь только себя, заботишься только о себе...
Он явно увлекся темой, и чуть не въехал в машину едущую перпендикулярно нам.
- Куда прешь!!!
После этого он начал лучше следить за дорогой, и поменьше болтать, и в результате довольно скоро довез меня до места.
Город, расположенный на берегу реки, смотрелся красиво. В темноте ночи мерцали огни ночных домов, поток машин стал намного интенсивнее, несмотря на ночное время, и чувствовалось, что по своим размерам он не должен был бы уступать нашей столице.
- Вот и метро, - сказал он вскоре - бывай, Дайрус...
- Подожди...
Я покопался в потайном кармашке, и вытащил совсем мелкий бриллиант, который был спрятан там, на случай быстрого знакомства с местным населением.
- Это тебе.
- Что это?
- Бриллиант. Ты мне помог, а я не люблю в долгу оставаться.
По его округлившимся глазам, я понял, что дал не просто много, а чересчур много. Что же, подобных, мелких камешков у меня хватало, а значит, можно было вполне неплохо прожить.
Я увидел, как в нем просыпается алчность, но в тот же момент он протянул камешек мне.
- Это... Я не могу его взять.
- Почему?
Природная честность все-таки взяла верх над алчностью. Одна эта борьба сказала мне больше, чем все, что я видел до сих пор. Перед глазами встало лицо Нея во время одного из его уроков.
"- Запомни, Дайрус, если человек способен что-то испытывать, ты можешь на этом сыграть. Их жажда поведет тебя сама, а ты должен только предложить им то, что они хотят. Героям - подвиг, подонкам - повод. Бойцам - сули боевую славу. Надежду - нищим, голодным - пищу... В общем, каждому, то, что ему больше всего хочется. Играй на пороках, и не прогадаешь, а вот с честью будь намного осторожнее".
- Считаешь, что это чересчур? У тебя семья, дети... Бери.
Он взял камешек, и посмотрел на меня.
- Ты говорил, что тебе остановиться негде?
- Так и есть.
- Поехали ко мне. Переночуешь, накормим по человечески... По рукам?
Я удивленно на него посмотрел. Хлопком по рукам обычно обменивались бойцы перед началом боя, демонстрируя, что в руках и рукавах ничего не припрятано, но видимо здесь этот жест имел другое значение.
- Поехали - решился я, и вновь влез в машину.
Некоторое время мы ехали молча.
- Дайрус, а ты откуда? - поинтересовался он.
- Издалека.
- Иностранец?
Говори, думалось мне, говори. Чем больше ты говоришь, тем больше я узнаю об этом мире. Значит здесь все еще есть деление на страны... Что же... В любой стране я могу сказать, что я иностранец, и это скроет странности.
- Да.
- По-русски хорошо шпаришь. Учился?
- Вроде того. Только читать не могу. Так и не научился. Может здесь научусь.
В городе он вел свою здоровенную машину очень аккуратно, значит, за порядком здесь, все-таки, следили.
