- Разумеется, теперь нам предстоит выиграть эти выборы, - я вернул его на землю, - и пока я сюда не прибыл, то даже не подозревал, насколько печальна ситуация здесь с распространением производимых вами товаров в соседних регионах. Это просто уму непостижимо, как ставленники Совета Высших душат свободную торговлю налогами и таможенными ставками. Сборы в сорок шесть процентов! Неудивительно, что при таких ставках вы не можете спокойно реализовывать ваши продукты и повышать их качество. Куда только смотрит Совет...
Паренек мигом стал крайне озабочен.
- Вы совершенно правы, господин Клауд. Этому надо положить конец, ведь это бьет по карману даже рядового обывателя. В конце концов, мы производим здесь товар для половины материка. Совету давно пора обратить на это внимание, и я, когда стану главой местной администрации, обязательно займусь этим вопросом со всей надлежащей...
- Я рад, что такой молодой человек как вы понимает всю важность данного вопроса. А сейчас, с вашего позволения, мы хотели бы остаться с господином Раутом наедине, у нас еще есть много дел.
Выпроводив его из номера, Раут повернулся ко мне.
- Это было неплохо. Не хотите немного отпраздновать?
- Можно. У вас есть далахасское вино "Слезы"?
- Боюсь, что в этом баре такого не найдется.
- Не проблема.
Я извлек из пространственного кармана бокал и отсалютовал им Рауту.
- А вы запасливы.
- Боюсь, что я только его и пью, а его вечно не бывает ни в одном баре.
Он усмехнулся.
- Могу спорить, что у вас там и бутылка припрятана.
В его глазах читалась легкая зависть, что было неудивительно, так как он, с доступной ему магией земли, на такое способен не был.
- Скажите, Дайрус, а не опасно ли то, что вы затеяли?
- Вы о чем?
- Стерн теперь будет на каждом углу распаляться о том, что Совет "зажимает" регионы. Вы же член Совета, по вам это не ударит?
- Совет сочтет его еще одним крикуном, и не более того. Что же касается тех проблем, которые я ему назвал - при внимательном анализе вы увидите, что это правда.
- Я и так знаю, что это правда. Не забывайте, я управлял частью этого региона.
Следующие полторы недели все шло своим чередом. И Раут, и Стерн, получив мое финансовое вливание в жилы своей избирательной компании, вещали с каждого угла. Разрыв между ними и Вэйном начал сокращаться, но мне этого было мало. Я был приучен к тому, что если уж я что-то делаю, то выложиться необходимо по полной, и результат должен быть гарантирован.
Когда одна из ближайших помощниц Вэйна находилась в компании своего малолетнего любовника, она была уверена на сто процентов, что ни одна живая душа не сможет рассказать о том, где именно она сейчас. Но даже в случае непредвиденного обнаружения, она знала, что до полицейского участка она не доедет и будет выпущена на свободу. Для этого-то и требовалось всего лишь поговорить с шефом. В конце концов, его любовницей она была уже на протяжении трех лет, а это что-то да значило.
Именно поэтому она не волновалась в тот момент, когда наша тщательно спланированная, неожиданная облава накрыла их в милом гнездышке, оборудованном для весьма нелицеприятных занятий сексом. Ее несовершеннолетний любовник размазывал сопли и слезы, пока целитель осматривал его на предмет причиненного ущерба, а после этого честно отработал выплаченную ему накануне сумму, подав официальное заявление о похищении и изнасиловании.
Пока возмущенную подобным отношением "похитительницу" упихивали в полицейскую машину, он благополучно сходил в душ, после чего вместе со всей своей семьей отправился на курорт "поправлять здоровье".
Несмотря на протесты, связаться с Вэйном ей не дали, и неожиданно для нее, вечно медлительное правосудие завершилось судом в тот же день, после которого она была передана в тюрьму, вызволить откуда ее не мог бы даже Вэйн.
Оба моих политика раздули эту историю. Со всех углов слышались их речи о том, что нельзя доверять человеку настолько аморальному, что даже в собственный штаб, в качестве личного помощника, он набирает извращенцев.
