- Разумеется, нет.
- Тогда пошли.
Зур и Михаил, направились по коридору, прошли до конца, потом спустились на лифте на нижнюю палубу. Снова короткий путь по коридору и вслед за дверью их виду открылся огромный ангар.
- Это место на корабле мы называем промышленной зоной. Здесь расположены шатлы, кстати вон в том углу, - Зур указал рукой, - твой стоит, переместили, чтобы не мешал. Здесь же расположены основные склады с продовольствием, материально-техническим снабжением, иначе говоря, всем, что необходимо для длительной орбитальной жизни на корабле.
- А много народу здесь работает?
- Около пятисот. Периодически кто-то улетает, кто-то прилетает.
- Жизнь на колесах.
- Точно, как в старой поговорке, вечно в дороге, вечно в пути.
- И давно ты здесь, в смысле на корабле?
- Я уже и забыл, так давно это было. Я ведь в какой-то мере багзам обязан, что они корабль продали комигонам, а не Лифингу, так я и оказался у них. Какое-то время жил на одной из свободных планет. Потом стал работать на корабле, который тоже пригнали багзы на продажу. Несколько лет трудился, помогал осваивать технику, ремонт и так далее. Потом пригласили работать сюда в центр. Работы хватает с технической документацией, помогаю с освоением и с обслуживанием техники, которая выкупается и которая строится. Так что в итоге, наверное, лет пятнадцать, как я здесь.
- Солидно. Выходит, этот корабль уже давно в качестве центра сопротивления?
- Нет, до него был другой. Этот построили три года назад.
- Получается, что Лифинг не все может контролировать, раз удалось построить этот корабль?
- Если бы все мог, нас бы здесь не было, да и самого сопротивления тоже. Галактика велика и в ней еще много мест, где можно спрятаться, по крайней мере, пока. Пошли дальше.
Вернувшись к лифту, поднялись на пару этажей и снова вышли.
- Видишь этот длинный коридор, - Зур указал на него рукой, - здесь располагаются каюты, в них живут все, кто работает на корабле. Места не хватает, так что личных кают не много, только для руководства. Следующий этаж тоже жилой сектор. Пошли, покажу машинный зал.
Шли довольно долго, пока наконец не вышли к двери на которой стоял знак радиоактивной опасности и что-то написано.
- Видал, мое изобретение, - гордо произнес Зур.
- Это ты о чем?
- О знаке, разумеется. Я здесь много чего внедрил, что принято на наших кораблях.
Зур набрал код и открыл дверь.
Михаил с опаской заглянул внутрь, но тут же спросил, а как же предупреждение?
- Да не боись, это я для местных, чтобы не совались без надобности.
- Хитро.
- А то.
Михаил переступил порог двери и осмотрелся. Просторное помещение большого удивления не вызвало, так как мало чем отличалось от машинного отделения корабля, на котором он летал. Массивные короба, идущие во все стороны трубопроводы, масса всевозможных датчиков и приборов.
- Как, впечатляет? - с гордостью спросил Зур.
- Солидно, - кисло произнес Михаил и поспешил обратно за дверь.
- Понятно, - уныло произнес Зур, - и ни чем-то тебя не удивишь. Ладно, пошли в мою каюту. Кстати, придется делить с тобой жилище, так что надо подумать насчет второго дивана.
Возвращались молча, лишь изредка Зур обращал внимание Михаила то на одну, то на другую дверь и объяснял, что за ней находится. По дороге снова заглянули в центр управления, так как Зуру пришло сообщение. Пока Зур о чем-то беседовал с двумя сотрудниками центра, Михаил с интересом рассматривал карту звездного неба, которая была спроецирована на столе. Вокруг неё склонилось несколько инопланетян. Они о чем-то спорили. Понять о чем было невозможно, но, судя по интонации, один из собеседников явно не соглашался с доводами остальных. Фразы говорящих резко отличались от межгалактического языка, короткие, приглушенные и напоминали речь человека, у которого сильный насморк. Карты на столе то и дело перемещались, увеличивались, превращались в очертания планетных систем. "Интересно, о чем они спорят?" - подумал Михаил, и в этот момент почувствовал чье-то присутствие за спиной. Это был Зур.
